На что пост?

Вступаем в святой Великий пост! Первые христиане имел глубокое уважение к сему святому посту. Во все его продолжение они употребляли пищу только постную, и только в таком малом количестве, без которого нельзя поддержать телесной жизни и телесных сил, нужных для дел святых. Но это уважение к святому посту в последующее время, местами мало-по-малу, начало ослабевать, и в некоторых христианах ослабело до того, что святая Церковь принуждена была на 6-м Вселенском Соборе постановить всеобщее обязательное правило следующее: "Уведехом, яко в Арменскей Церкви и в иных местах в Субботы и Воскресные дни святыя Четыредесятницы некоторые ядят сыр и яйца. Того ради за благо признано, да Церковь Божия по всей вселенней, следуя единому чину, совершает пост и воздерживается, якоже от всякого закалаемого, такожде от яиц и сыра... Аще же сего не будут соблюдать: то клирики да будут низвержены, а миряне да будут отлучены (Прав. 56)".

Почему первые христиане так много уважали святой пост? и почему святая Церковь впоследствии времени сделала такое строгое постановление против нарушителей святого поста? - Потому что святая Церковь, как и сам Господь Бог сильно желает доставить спасение всем нам; а святый пост для всех, действительно и истинно желающих и старающихся спасти свою душу, с одной стороны - великий учитель, а с другой - великий помощник.

Святой пост великий учитель. Кто истинно желает и старается спасти свою душу, тому святой пост, во первых, очень скоро и ясно показывает, что для сохранения телесного здоровья нужно весьма немногое; что для здоровья не только не нужны, но часто весьма вредны все искусственные пития, все сласти и лакомства, все с особливым искусством и вкусом составляемые кушанья, шумные увеселения и щегольская одежда, и что здоровье зависит отнюдь не от лакомой и вкусной, а от простой и умеренной пищи, от пития безискуственного и от одежды не дорогой, а достаточно теплой, твердой и чистой... Святой пост всякому человеку, истинно желающему своего спасения, очень скоро показывает, во вторых, все его важнейшие грехи, - все, к чему особенно крепко прилипло его сердце, все, что нудит его к различным преступлениям и удаляет от истинной жизни и истинного блаженства...

Святой пост весьма сильно способствует успехам в спасении всякому желающему спасти свою душу.

Святой пост, не дозволяя телу излишней пищи и искусственного пития, а доставляя ему пищу умеренную и питие простейшее, сильно способствует человеку к покорению всех греховных вожделений плоти. Ибо, отнимая у плоти всю излишнюю пищу и излишнее питие, святой пост отнимает у ней все, что доставляет ей силы для буйной и богопротивной жизни; а и самые крепкие города, самые не преступные крепости сдаются, когда лишают их жизненного продовольствия.

Святой пост делает нас способными к молитве и к размышлению о Боге и о божественном. Кто постится, тот, как говорит святой Златоуст, с бодрым духом молится. Пост делает душу бодрою, облегчает крылья ея, возносит ее выше земного, ведет к мыслям о горнем...

Вообще пост, есть весьма сильное средство приготовление ко всем великим и спасительным делам. Это глубоко чувствовали все благоразумные и боголюбивые люди всегда и везде. Все Святые весьма строго постились сами и все единодушно советовали постится другим. Все особенно великие мужи, употребленные Богом для исправления в разные времена человеческого рода, были приготовлены к их служению постом. Так свидетельствует история о Пророке Моисее, о Пророке Илии, об Иоанне Крестителе. Даже Сам Иисус Христос, вступая в служение роду человеческому, постился сорок дней и ночей (Матф. 4, 2).

В наше время некоторые из христиан, не смотря на все это говорят: "На что пост? Мы бываем гораздо лучше, когда не постимся. В мясоед мы и сами довольны, и наши домашние покойны, и дела у нас идут успешнее. Не в пост и Божию службу мы слушаем внимательнее, и молимся усерднее, и к другим бываем благорасположенные. От поста ничего нет лучшего: ни лучшей мысли, ни лучшего желания или расположения. Пост не доставляет ревности к спасению, а доставляет какую-то вялость, скуку и досаду". Так некоторые говорят, и говорят, в отношении к себе, совершенную истину, потому что говорят именно то, что действительно чувствуют.

Но что это за христиане, которые так говорят? Есть ли у них истинное желание и старание спасти свою душу? Именно, есть ли у них и старание распять свою плоть со страстями и похотьми, как требует св. Апостол? (Галат. 5, 24). - Нет! - Все говорящие такие слова ни мало не думают о распятии своей плоти, или истреблении в себе ее страстей и вожделений. Только удовлетворение страстям и вожделениям своей плоти доставляет им всю радость, все довольство и спокойствие. Во время же святого поста плоть их остается без удовлетворения; посему очень естественно, что они тогда мрачны, беспокойны, ничем недовольны, сердиты и ленивы. О спасении же своей души они или совершенно не думают, или думают, но без должной решимости взяться за средства, способствующие к спасению душ. Истиной молитвы у них нет никогда. Ибо будут ли они сердечно молится Богу и размышлять о Боге и о божественном, когда у них Бог их чрево? (Филип. 3, 19). - Не будут! Идеже сокровище ваше, ту будет и сердце ваше, сказал Господь (Матф. 6, 21). Ежели они иногда молятся, то молятся только о том, что может удовлетворять прихотям их чрева.

Итак, братия, будем усердными исполнителями материнского установления св. Церкви! Все будем постится по ее установлениям! В ее установлениях нет ничего, кроме сильно споспешествующего нашему спасению. Кто не хочет покориться распоряжению матери, тот пусть убедится в нужде хранить св. пост по крайней мере тем, что так давно говорит опыт, именно: чем меньше какие-либо христиане держаться введенных для нашего спасения уставов св. Церкви, тем они делаются хуже: меньше ходят к Божиим службам и теряют расположение к ним, теряют правильное сведение о Боге; с потерей правильного сведения о Боге теряют страх Божий, а с страхом Божиим теряют всякую заботу о своем спасении. Таковые люди в обществе христиан всегда бывают большой соблазн, большая зараза. Господь Бог да сохранит всех нас от подражания таковым людям, да поставит на истинный путь спасения и укрепит на нем! Аминь.

Григорий Митрополит Новгородский

Великий пост в семье

Особенно важным время Великого поста является для семьи, где больше всего верующим концентрируется внимание на плодах духовной жизни. Так же, как в храме и в обществе, Православные христиане в своих семьях стремятся максимально воспользоваться благодатным великопостным временем. Семья - это малая Церковь, и здесь должно совершаться все то, что совершается в Великой Церкви. Прежде всего в доме верующие создают такую же обстановку, какая царит в храме, члены семьи уделяют больше времени молитвам, во время которых совершают поясные и земные поклоны. Пища готовится и принимается по предписанию Церковного устава. В семье царит покой и тишина, не проводятся утомляющие и рассеивающие увеселения и развлечения,такие как празднования светских праздников и других не церковных праздников.

Кроме того, Великий пост способствует более тесному сплочению семьи и углублению любви между ее членами. Пост воспитывает еще большую жертвенность их друг к другу, милосердие, прощение,терпение и любовь. Особенно важна среда семьи для укрепления верующих в добродетелях смирения и терпения.

ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ДУХОВНО-МОЛИТВЕННОЙ ЖИЗНИ, ПОСЕЩЕНИИ БОГОСЛУЖЕНИЙ И ПРИЧАЩЕНИИ В ВЕЛИКИЙ ПОСТ   

Для каждого человека время проведения Великого поста индивидуально распадается на множество его особенных маленьких подвигов, маленьких усилий. Но тем не менее, можно выделить некоторые, общие для всех, направления наших духовно-аскетических и нравственных усилий в Великий пост. Это должны быть усилия по организации нашей духовно-молитвенной жизни, усилия по отсечению тех или иных внешних развлечений и попечений. И, наконец, это должны быть усилия, направленные на то, чтобы наши отношения с ближними сделать более глубокими, содержательными. В конце концов, исполненными любви и жертвенности с нашей стороны.

Организация нашей духовно-молитвенной жизни в Великий пост тем и отличается, что предполагает (как в церковном уставе, так и в нашем келейном правиле) большую меру нашей ответственности. Если в прочее время мы, бывает, потакаем себе, снисходим к себе, говорим, что мы устаем, о том, что мы много работаем или о том, что у нас домашние попечения, сокращаем молитвенное правило, не доходим до всенощной под воскресный день, пораньше уходим с богослужения, — у каждого наберутся такого рода саможаления, — то Великий Пост следует начать с того, что все эти попущения, проистекающие из саможаления к себе, пресечь.

Тот, кто имеет уже навык чтения целиком утренних и вечерних молитв, тот должен стараться делать это ежедневно хотя бы весь Великий пост. Хорошо было бы каждому и дома тоже добавить молитву св. Ефрема Сирина: «Господи и Владыко Живота моего». Она многократно читается в храме в будничные дни Великого Поста, но естественно ей было бы войти в домашнее молитвенное правило. Для тех, кто уже имеет большую меру церковности и как-то радеет об еще большей мере приобщения к великопостному строю молитвы, можно порекомендовать и вычитывание дома хотя бы некоторых частей из каждодневных последований Триоди Постной. На каждый день Великого поста в Триоди Постной есть каноны, трипеснцы, двупеснцы, четверопеснцы, которые сообразны смыслу и содержанию каждой недели Великого Поста и, самое главное располагают нас к покаянию.

Для тех, кто имеет такую возможность и молитвенное усердие, хорошо прочитывать дома в свободное время — вместе с утренними или вечерними молитвами или отдельно от них, — каноны из Триоди Постной или другие каноны и молитвы. Допустим, если не удалось побывать на утреннем богослужении, хорошо читать стихиры, которые поются на вечерне или на утрене соответствующего дня Великого поста.
Очень важно в Великий пост бывать не только на субботних, воскресных, но и обязательно — на будничных богослужениях, потому что особенности богослужебного строя Великого поста познаются только на будничных службах. В субботу служится литургия Святителя Иоанна Златоуста, такая же, как и в другое время церковного года. В воскресенье совершается литургия Святителя Василия Великого, но она с точки зрения (по крайней мере, клиросного) звучания отличается почти что только одним песнопением: вместо «Достойно есть» поется «О Тебе радуется». Других видимых отличий для прихожан почти нет. Эти отличия очевидны в первую очередь для священника и тех, кто находится в алтаре. А вот на будничной службе нам открывается как бы весь строй великопостной службы. Многократные повторения молитвы Ефрема Сирина «Господи, и Владыка живота моего», умилительное пение тропарей часа — первого, третьего, шестого и девятого часов с земными поклонами. Наконец, сама литургия преждеосвященных даров вместе с ее умилительнейшими песнопениями, сокрушающим даже самое окамененное сердце: «Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою», «Ныне Силы Небесные» на входе литургии преждеосвященных даров — не помолившись на таких богослужениях, не приобщившись к ним, мы и не поймем, какое духовное богатство открывается нам в великопостных службах.

Поэтому каждый должен постараться хотя бы несколько раз за Великий пост раздвинуть жизненные обстоятельства — работу, учебу, житейские попечения — и выбраться на будничные великопостные службы.

     
   
Пост есть время молитвы и покаяния, когда каждый из нас должен испросить у Господа прощение своих грехов (говением и исповедью) и достойно причаститься святых Христовых Таин.

Во время Великого поста исповедуются и причащаются минимум один раз, однако следует постараться поговеть и принять святые Тайны Христовы трижды: на первой седмице Поста, на четвертой и на Страстной — в Великий четверг.

Не делайте из поста театр

Тех кто внимательно слушал апостольское и евангельское чтение накануне Великого поста, в Прощенное Воскресение, могло удивить слово Божие, посвященное посту. Так, апостол, говоря про физический пост, скорее, отдает предпочтение тем, кто не уделяет этому аспекту большого внимания. По крайней мере, за внутренним смыслом и смыслом подвига поста он приравнивает тех, кто постится физически, к тем, кто не постится. И слова Христа в Евангелии свидетельствуют не столько про сам пост, его содержание, смысл, напряжение, результаты, принципы придерживания, сколько про те условия, которые препятствуют его надлежавшему соблюдению.

Иными словами, не стоит делать из поста театр. Ни театра собственного, внутреннего, ни театра перед другими. Не пытайтесь, чтобы се вокруг заметили, что вы придерживаетесь поста, потому что все ваши труды не будут иметь значения. Даже если иметь ввиду не только ту сторону поста, которая относится к еде, а всю полноту аскетического подвига, то и это может оказаться бесплодным, а иногда даже повлечь негативные последствия.

Невозможно идти дорогой совершенствования, не беря во внимание слов, которые объясняют, как совершается деяние, которое ведет к абсолютным духовным высотам, к совершенству Отца нашего Небесного.

Истинное движение к совершенству задается исключительно стремлением к святости, которая находится на той дороге, где происходит встреча с Отцом Небесным. И если этого движения нет - все оказывается малополезным. Поэтому всегда, а особенно во время поста, единственное, что дает нам возможность быть похожими на святых отцов Церкви, - это стремление посвятить все мысли Богу (что трудно, почти невозможно) или совершать поступки, которые приближают к святости.

И когда духовные предпочтения станут ориентиром в жизни, и даже при найстрожайшей оценке вы не найдете, за что себя укорять, - стоит вновь обратить внимание на воскресное Евангелие, потому-что необходимо также научится принимать несовершенства других людей. Если вы простите ближнему грехи его, то и Отец Небесный простит вам грехи ваши. А если не простите - то и вам не простится.

И даже если быть морально и духовно необразованным, если не понимать, насколько разрушительно не прощение, как оно действует на душу и к каким разрушительным последствиям оно приводит, то хотя бы от жалости к себе, боясь оказаться за прощающей милостью Божьей, стоит простить, поскольку сказано, что ты получишь прощение только по этим условиям. Про это стоит подумать.

Конечно, и такое прощение неполноценно. Потому что одно дело - понимание, а другое - состояние души. Свести их в общее русло - очень не легкое задание.

Иногда человек случайно решает, что он был нелюбимым ребенком в семье. Это ощущение может быть почти забытым или ошибочным, не правдивым. Но когда оно выплывает из-под задавленности, в нем видно мелочность души, которая не дает открыться готовности простить навсегда. Конечно, можно простить от безразличия: мол, что от них хотели?! И это, конечно, тоже не прощение.

Противоположна безразличию, отвращению, злости и злопамятству только любовь, которая основывается на любви ко Христу. Потому простить можно только через любовь. А как ее достичь? Этот вопрос, на который существует много ответов, стоит только применять их в жизни.

Поэтому - нужно начинать. Каждый Великий пост - хороший повод, чтоб начать учится любить, потому-что все, что говорится в его молитвах, дает нам возможность сделать это. Сделать так, чтобы прощение стало главным заданием, постоянным спутником Великого поста, потому-что этом - возвращение в рай до разделения Бога с человеком и людей между собой. Задание поста - вернуться в рай, найти состояние совершенного, радостного, спокойного, лишенного актерства, простого прощения.

Не делайте из поста театр
Протоиерей Владислав Свечников
Православная газета №6(152) апрель 2006

Слово в неделю Православия, об анафеме
Святитель Иннокентий Херсонский

И овех убо милуйте разсуждающе, овех же страхом спасайте, от огня восхищающе... (Иуд. 1; 22-23).

Анафема.Не сие ли самое, братие, совершает ныне Святая Церковь? Некоторые из членов ее попустили обнять себя тлетворному пламени ересей богопротивных; и вот она возвышает, яко трубу, глас свой и поражает их страхом анафемы, еда како даст им Бог покаяние в разум истины, и возникнут от диавольския сети... (2 Тим. 2; 25-26). Средство к исправлению поистине одно из самых действительных! Одна мысль, что подобные нам люди извергаются из общества верующих, вне коего нет и не может быть спасения, одна сия мысль невольно сотрясает сердце и приводит в движение чувство. Каким же страхом должен быть поражен тот, за кого другие должны так сильно страшиться?

Тем прискорбнее, братие, для Церкви, что чувство спасительного страха, которое она старается внушить чадам своим посредством священного обряда, ныне совершаемого, нередко обезображивается, а иногда и совершенно подавляется другими, предосудительными, чувствованиями. Одни, надменные умом, или паче неразумием, стараются уничтожить в мыслях своих все, что в нынешнем обряде есть поразительного для заблуждающихся, и представляют его себе праздным действием церковной власти, не имеющим влияния на вечную судьбу осуждаемых. Это - люди гордые, кои почитают себя превыше суда Церкви, в том ослеплении, что святилище их совести, где стоит, может быть, мерзость запустения... на месте святе (Мф. 24; 15),-есть единственное место, в коем должен быть изрекаем суд над их мнениями о вере. Другие впадают в противоположную крайность: чувство страха при слышании анафемы, соединясь с чувством сожаления к поражаемым ею, превращается в сердце в тайный ропот против мнимонеумеренной строгости церковных правил. "Для чего, - мыслят таковые, - Церковь пременяет ныне, столь сродный ей, глас любви на проклятия ужасающие?" Это - люди маловерные, кои имеют слабость думать, что Церковь Христова может когда-либо поступать вопреки закону любви, составляющему главное основание всех ее правил и узаконений.

Нет нужды, братие, исследовать, есть ли между нами здесь кто-нибудь, питающий в себе то или другое заблуждение. Мы должны желать, чтобы сказанное нами было одно гадание. Но всякий согласится, что это гадание весьма близко к опыту, и едва ли не оправдывается на самом деле.

Итак, если не для искоренения, то для отвращения вышесказанных заблуждений, вникнем в дух нынешнего обряда и покажем: 1) что суд, произносимый ныне Церковью, есть суд страшный: этим будет низложено легкомыслие тех, кои присутствуют на нем без всякого чувства; 2) что суд, произносимый ныне Церковью, есть суд, исполненный, любви: этим будет успокоено маловерие тех, кои думают видеть в нем строгость излишнюю.

1. Суд, произносимый ныне Церковью, есть суд страшный.

Как обыкновенно смотрят, братие, на того человека, который имел несчастье заслужить худое мнение в обществе? Одни презирают его, другие чуждаются, иные сожалеют о нем. Он сам почитает себя человеком самым несчастным. Некоторые не могут пережить сего злополучия. Так страшно общественное мнение!

Если же приговор всякого общества имеет такую силу, то ужели, братие, одна Церковь есть такое общество, коего приговором можно пренебрегать? Напротив, приговор Церкви для здравомыслящего человека должен быть гораздо важнее всякого, так называемого, общественного мнения, уже потому, что Церковь есть самое постоянное, обширное и лучшее из всех обществ человеческих: самое постоянное, ибо Церковь существует от начала мира и будет существовать до его скончания; самое обширное, ибо члены Церкви Христовой рассеяны по всему миру, находятся во всяком языке, народе и племени (Откр. 5; 9); самое лучшее, ибо она представляет видимое Царство Божие на земле, и служит приготовлением к вечному Царству Божию на небесах. Пренебрегать судом такого общества, значит не иметь уважения к целому роду человеческому; грешить против человечества: а что значит грешить против человечества? Быть извергом человечества!...

Таким образом, братие, если суд, произносимый ныне Церковью, представлять себе совершенно человеческим, то он весьма важен и страшен, поелику есть суд - Церкви Вселенской!

Но не в этом одном состоит важность приговоров, изрекаемых ныне Церковью. Она утверждается на основании, еще более глубоком и более непреложном.

Что, если бы перед самым надменным вольнодумцем предстал, как некогда пред Иовом, Сам Бог и воззвал его к суду Своему? (Иов. 40; 1-2). Не растаял ли бы он в страхе от велелепоты и славы Его? Одна мысль, что Творец призывает на суд тварь, заключает в себе все, что может быть для твари поразительного: Суд Божий всегда страшен!

Но чей суд судит ныне Церковь? Свой или Божий? Божий, братие, Божий!

Истинная Церковь никогда не усвояла себе никакой власти, кроме той, которою она облечена от Божественного Основателя своего. Если она произносит ныне анафему на упорных врагов истины, то потому, что так заповедано ей Самим Господом. Вот собственные слова Его: аще... кто Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь! (Мф. 18; 17). Осуждаемые ныне преслушали глас Церкви, не вняли ее увещаниям: и вот она, последуя в точности словам Господа, лишает их имени христиан, извергает из недра своего, как язычников. Она связывает их на земле: но в то же время, по непреложному суду Божию, они связуются и на небе. На них не налагается видимых уз, но налагаются тягчайшие узы проклятия. Сомневаться в сем может только тот, кто не верит словам Господа, Который сказал: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси (Мф. 18; 18).

Итак, трепещи, упорный противник истины! Суд, на тебя ныне произносимый, есть, по своему происхождению, Суд Божий.

И кто подвергается ныне осуждению? Не те ли люди, кои предварительно осуждены Самим Богом в Его слове? Осуждаются отвергающие бытие Божие и Его Промысл; но не Сам ли Бог, еще устами Давида, нарек безумным того, кто говорил в сердце своем (только в Сердце!): несть Бог! (Пс. 13; 1).

Осуждаются не признающие безсмертия души человеческой и будущего суда; но не Сам и Бог через Премудрого угрожает погибелью тем, кои говорили: самослучайно рождени есмы, и по сем будем якоже не бывше... пепел будет тело, и дух нашразлиется яко мягкий воздух! (Прем. 2; 2-3).

Осуждаются почитающие ненужным для спасения рода человеческого пришествие Сына Божия во плоти; но не от лица ли Божия говорит святой Иоанн: всяк дух, иже не исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога несть: и сей есть антихристов! (1 Ин. 4; 3). Осуждаются противники царской власти; но не по внушению ли Духа Святаго написано апостолом Павлом: несть бо власть аще не от Бога... Темже противляяйся власти Божию повелению противляется! (Рим. 13; 1, 2).

"Но некоторые приговоры, - скажет кто-либо, - не содержатся в Священном Писании". Скажи лучше, возлюбленный, что их там содержится гораздо более. Аще кто, - говорит апостол Павел, - не любит Господа Иисуса Христа, да будет проклят (1 Кор. 16; 22). Какого заблуждения, какого нечестия не поражает это проклятие? Ибо с именем Господа Иисуса Христа соединены все добродетели. Значит, Церковь щадит еще слабые совести, когда поражает проклятием только некоторые - явные и грубые - ереси и преступления.

Итак, трепещи, упорный противник истины! Суд, на тебя ныне произносимый, по самому предмету своему есть Суд Божий!

Следствия Страшного Суда сего откроются в полной мере за пределами этой жизни; там-то осужденные Церковью познают во всей силе, как тяжко проклятие невесты Христовой! Но и в этой жизни следствия сии таковы, что могут привести в ужас всякого, кто не совершенно закоснел в ослеплении ума. Ибо представьте, чего лишается человек, подвергшийся анафеме: он теряет, во-первых, имя христианина и становится язычником - потеря великая! Из древних христиан многие на все вопросы мучителей об их происхождении, звании, имени, отвечали: "я - христианин". Так много дорожили они сим наименованием! Вместе с именем теряется и вещь: подвергшийся анафеме уже перестает быть в союзе с таинственным телом Церкви; он есть член отсеченный, ветвь, отнятая от древа. Потеря величайшая! Ибо вне Церкви нет Таинств, возрождающих нас в жизнь вечную, нет заслуг Иисуса Христа, без коих человек - враг Богу; нет Духа Божия: вне Церкви - область духа злобы. В Церкви Апостольской диавол поражал видимыми мучениями тех, кои своими пороками заслужили отлучение от Церкви; без сомнения, и ныне сей враг спасения человеческого не дремлет в погублении сих несчастных, и коль скоро лишаются они благодатного покровительства Церкви, властвует над их душою с такой же свирепостью, хотя не столь видимо. Скажите, можно ли без ужаса представить такое состояние? Святитель Златоуст оплакивал некогда несчастное состояние тех, кои перешли в будущую жизнь, не очистив себя покаянием: "Кто, - говорил он, - там помолится о них? Кто принесет за них жертву? Там нет ни священника, ни жертвы". Ах, подвергшийся анафеме еще в сей жизни испытает то несчастье, которое нераскаянным грешникам суждено претерпеть за гробом! Здесь есть священники, выну (всегда) приносится бескровная жертва о грехах, но отлученные не участвуют в этой жертве: их имя изглаждено (исключено) из списка верующих, Церковь не воспоминает о них в своем молитвословии, они - живые мертвецы!

Напрасно отлученный от Церкви успокаивал бы свою совесть тем, что и вне Церкви нет невозможности заслужить милость Божию, что милосердие Творца беспредельно, что во всяком языце... делаяй правду приятен Ему есть (Деян. 10; 35). Так! В Боге нет лицеприятия; Он есть Бог христиан и язычников, воздает каждому по делам. Но по тому самому, что в Боге нет лицеприятия, Он не может взирать оком благоволения на того, кто извержен из Церкви. Как? Бог по беспредельному милосердию Своему привил (Рим. 11; 24) тебя, как дикую ветвь, к животворной маслине - Иисусу Христу; ты же, вместо того, чтобы всеми силами держаться на ее корне и, впивая в себя сок жизни, приносить плоды правды, отломился своим суемудрием от сей маслины, - и Небесный Делатель потерпит тебя в вертограде Своем? Не прикажет бросить в огонь? Где же будет Его правосудие, Его нелицеприятие? Не говори, что ты, находясь вне Церкви, можешь приносить плод добродетели. Где нет души, там нет жизни; душа - Иисус Христос - только в теле, в Церкви; значит, ты, и с твоими мнимыми добродетелями, мертв пред Богом. Все, что не по вере, грех (Рим. 14; 23); а у тебя, отлученный, какая вера? Разве бесовская (Иак. 3; 15). Язычник лучше тебя у Бога; он не был удостоен тех даров, коими пренебрег ты; он не был сыном Церкви, а посему и не будет судим как преступный сын. "Еретики, - писал некогда святой Киприан, - думают, что Бог помилует и их. Не помилует, доколе не обратятся к Церкви. Кто не имеет Церковь матерью, тот не может иметь отцом Бога".

Но, если участь отлученных от Церкви так плачевна, то не нарушается ли отлучением их закон любви, повелевающий щадить заблудших? Нимало.

2. Суд, произносимый ныне Церковью, будучи судом страшным, есть вместе и суд любви.

Свойство каждого действия, братие, познается из побуждений, расположивших к действию, средств, при сем употребленных, и цели, для которой оно предпринято.

Итак, что побуждает Церковь - эту любвеобильную матерь, которая вседневно призывает на самых строптивых чад своих благословения Божий, что побуждает ее ныне изрекать проклятия? Во-первых, необходимость указать падшим чадам своим ту глубину зол, в которую низринуло их суемудрие. Будучи терпимы в недрах Церкви, они могли бы успокаивать свою совесть тем, что заблуждения их не заключают еще в себе неизбежной гибели для их души, что образ их мыслей еще может быть совмещен с духом Евангелия, что они, по крайней мере, не так далеко уклонились от общего пути, чтобы их почитать уже совершенно заблудшими. Самолюбие их могло бы еще находить для себя пищу в том, что они, принадлежа к обществу христиан, думают, однако же, о предметах веры не так, как другие христиане. После сего, что оставалось делать Церкви? Именно то, что она делает теперь: поразить суемудрие ужасом и бесславием анафемы! Изводя на позор заблудших, Церковь сим самым отнимает у заблуждений прелесть особенной мудрости, коей они обольщают; поражая их именем Божиим, она отнимает надежду на безопасность; противопоставляя исповедание Вселенской Церкви суемудрию частных людей, обнажает ничтожность последнего. Пусть заблудшие продолжают питать, если угодно, свои заблуждения - Церковь не связывает их ума, но она сделала свое дело, указала им ту бездну, в которой они находятся, заранее произнесла над ними суд, который, в случае нераскаянности, постигнет их за гробом.

Таким образом, анафема есть последний предостерегающий глас Церкви к заблуждающимся. Но глас предостережения, братие, как бы громок ни был, не есть ли глас любви?

Что еще побуждает Церковь произносить ныне проклятия? Необходимость предостеречь верных чад своих от падения. Известно, что заблуждения в устах и писаниях "людей погибельных" (Ин. 17; 12) имеют нередко вид самый обольстительный: все опасные стороны бывают прикрыты искусным образом; напротив, мнимополезные следствия их, кои существуют только на словах, изображены бывают со всей привлекательностью, так что ум простой невольно и неприметно соблазняется ими. Подробные, ученые опровержения сих заблуждений (хотя и в них нет недостатка для знающих), были бы превыше разумения многих членов Церкви. После сего что оставалось делать Церкви? То, что она делает теперь: выставить на позор заблуждения в их отвратительной наготе и, представив их гнусность пред очи каждого, поразить их проклятием.

Позволяй, после сего, если угодно, воображению твоему обольщаться цветами, коими украшаются заблуждения: Церковь внушила тебе, какие ехидны скрываются под сими цветами; она невинна, если погибнешь от их яда.

Но, может быть, средство, употребляемое Церковью для вразумления падших и предостережения стоящих, слишком жестоко? Средство это - анафема. Итак, что такое анафема? Анафема есть одно из духовных наказаний, самое последнее и потому самое тяжкое. Произнести анафему на кого-либо - значит отлучить его совершенно от общества верующих, лишить всех преимуществ христианина, объявить человеком богопротивным, осужденным, если не раскается, на погибель, достойным того, чтобы все избегали его, как язвы. В сем разуме употребляет слово анафема апостол Павел, когда говорит: аще кто вам благовестит паче, еже прилете, анафема да будет (Гал. 1; 9), то есть смотрите на него, как на врага Божия. Такое же значение слова анафема находится у Иустина мученика (Ответ 21 к православным), святителя Златоуста (Беседа 16, на Послание к Римлянам), блаженного Феодорита (В толковании на 1 Кор. 16; 22), Феофилакта и других отцов Церкви. Таким образом, анафема есть, как мы сказали, самое страшное действие церковной власти: это в некотором смысле - казнь духовная, ибо подвергшийся проклятию мертв для Церкви. Но казнь сия отнюдь не то, что казнь телесная. После казни телесной не воскресают для здешней жизни, а после сей казни духовной всегда можно воскреснуть для жизни духовной через истинное покаяние. Таким образом, анафема, даже как казнь, растворена любовью христианскою. У отлученных не отнимается средств к покаянию, они в величайшей опасности, ибо лишены покрова благодати, но для них еще не все потеряно. Двери милосердия, столько раз для них напрасно отверзавшиеся, еще могут быть отверсты. Оставь заблуждение, обратись с искренним покаянием к Церкви, - и она не отринет молитв кающегося.

И как может Церковь отринуть их, когда в сем именно - в обращении заблудших и состоит главная цель проклятий, ныне изрекаемых? О ты, который соблазняешься мнимой строгостью церковных правил, ты -да не оскорбится твое самолюбие - и слеп, и глух. Точно таков! Иначе ты видел бы, как Церковь ныне со всеми чадами своими преклоняет колена пред Господом Иисусом; слышал бы, как собственными заслугами Его умоляет, дабы Он дал дух покаяния тем, кои за свою нераскаянность подвергаются анафеме. Ибо чем начинает Церковь торжественный обряд, ныне совершаемый? Молитвами об обращении заблудших. Чем оканчивает оный? Теми же молитвами. Уступая необходимости, как судия, она произносит осуждение; покорствуя любви, как мать, она призывает Духа Божия на осужденных. Проклятые могли бы пасть под тяжестью клятвы; и вот, сила проклятия, так сказать, со всех сторон ограждена силами молитвы, дабы первая действовала не более, как сколько нужно для спасения осужденных.

Итак, братие, вместо того, чтобы пререкать настоящему суду Церкви и почитать его или недействительным, или чрезмерно строгим, каждый член Церкви обязан обратить ныне внимание на самого себя и рассмотреть свою совесть. Вы, - писал некогда апостол Павел к Коринфянам, -ищете доказательств на то, Христос ли мною говорит. Испытайте лучше самих себя, в вере ли вы? О нас же, надеюсь, узнаете, что мы то, чем быть должны (2 Кор. 13; 5-6). То же самое, братие, имеет право сказать ныне и Церковь некоторым чадам своим. Вы, маловерные или неверные чада, вы ищете доказательств на то, Христос ли ныне говорит мною, когда я изрекаю анафему, не уклоняюсь ли я в сем случае от Духа Христова, Духа мира и любви? Испытайте лучше самих себя: в вере ли вы? В вере ли вы, когда не утверждены в той мысли, что Церковь, столп и утверждение истины (1 Тим. 3; 15), никогда не может поколебаться в основании своем, которое всегда было и будет любовь? В вере ли вы, кои питаете предосудительное желание, чтобы Церковь не возвышала более гласа своего для поражения заблуждений, когда враги истины едва не к небу простирают хульные уста свои, дабы изрекать поругание и соблазны? Испытайте самих себя, в вере ли вы? (2 Кор. 13; 5). Я для того и совершаю ныне Торжество Православия, для того и провозглашаю в слух всех исповедание Вселенской Церкви, дабы вы рассмотрели свою совесть, сохраняется ли в ней невредимым залог веры, данный вам при Крещении, не нарушена ли целость его богопротивными мудрованиями о вере, тем паче богопротивной жизнью и делами студными? Испытайте самих себя, в вере ли вы? (2 Кор. 13; 5). Когда вы будете укоренены в вере, как должно, когда одушевит вас дух истинной, живой любви христианской: тогда, надеюсь, без всяких доказательств, узнаете обо мне, что я то, чем быть должна - судия и матерь, заступница пред Богом кающихся и провозвестница Суда Божия над нераскаянными.

Желаешь ли, христианин, яснее видеть, чего требует от тебя Церковь, призывая тебя ныне к участию в священном обряде, ею совершаемом? Внемли! Суд, произносимый ныне Церковью, есть суд страшный.

Итак, не оставайся хладнокровным слушателем оного, рассмотри со вниманием свою веру и свою жизнь, не падает ли, прямо или непрямо, проклятие Церкви и на тебя. Не ограничивай силы сих проклятий одними наглыми заблуждениями ума: греховная жизнь еще более заслуживает проклятия, нежели неправая вера. Помни, что сказано апостолом: аще кто не любит Господа Иисуса Христа, да будет анафема! (1 Кор. 16; 22). Но тот, кто ведет жизнь нечистую, очевидно, не любит Господа Иисуса. Итак, блюдись, не поражает ли анафема сия и тебя - твои грехи, твою нехристианскую жизнь.

Суд, произносимый ныне Церковью, есть суд страшный. Итак, христианин, убегай, сколько возможно, убегай тех людей, кои питают в себе заблуждения, осуждаемые Церковью, уклоняйся тех собраний и бесед, в коих проповедуется нечестие и рассееваются неправые толки о вере, смотри с отвращением на писания, в коих содержатся подобные суемудрия, старайся исторгать их из рук тех, кои подчинены твоему управлению.

Суд, произносимый ныне Церковью, есть суд любви. Итак, смотри на него очами любви, внимай ему слухом любви. Разделяй с Церковью ее молитвы о заблудших, не забывай упоминать о них в собственных молитвенных собеседованиях твоих с Богом; проси им духа покаяния и смиренномудрия. Сим-то образом ты покажешь истинную любовь твою к заблуждающимся братиям твоим по человечеству, а не тем, чтобы пререкать спасительной строгости церковных правил. Аминь.

О причащении в дни Великого Поста.(Митрополит Иоанн Снычев)
Дни Великого Поста - это время спасительное, время, когда Божественное слово снимает с очей наших пелену греховной ночи и мы вступаем в область света, в область духовного делания.

Что необходимо нам с вами в эти великие дни? Необходимо горячее желание освободить самих себя с помощью Божественной благодати от уз греха и вступить в тесный союз с добродетелию. Необходимо совершить то, о чем вещает нам святой апостол Павел: отвергнуть дела тьмы и облечься в оружие света.

Внемлем же мы апостольскому гласу и с радостным сердцем вступим в дни святой Четыредесятницы. Вступим на путь борьбы со всякого рода греховными склонностями, пусть никто не робеет, пусть никто не страшится спасительного подвига. Знаю, что предстоит много труда, прежде чем мы достигнем освобождения от уз греха, но пусть это нас не устрашает. Господь с нами, Господь близ нас. С Господом будет нам легко. Итак, примемся за духовное делание!

Благословляю каждого из вас определить свои телесные и духовные возможности и возложить на себя посильное телесное воздержание, обращая главное внимание на очищение своей души. Постарайтесь поговеть и принять святые Тайны трижды: на первой седмице Поста, на четвертой и на Страстной - в Великий Четверг.

Суббота 2-й седмицы Великого поста

                                                                                             РОДИТЕЛЬСКАЯ СУББОТА

Не напрасно бывают приношения за усопших, не напрасно моления, не напрасно милостыни: все это установил Дух Святой, желая, чтобы мы получили пользу друг через друга.
Святитель Иоанн Златоуст

Причина установления Родительских суббот заключается в том подвиге, в котором тогда пребывают христиане. Ежели, по учению святого апостола Павла, без любви ни что же есмь, то значит и самый подвиг поста, ежели не будет сопровождаться истинною взаимной любовью, потеряет свое значение, и постящиеся не достигнут цели, добродетель потеряет свою силу. Потому церковь и заботится, чтобы между всеми ее членами были мир и любовь. Пред вступлением в подвиг поста, Церковь пригласила действительно всех своих членов, пребывающих на земле, показать на самом деле, что они пребывают в неразрывном союзе любви и в общении с членами ее, пребывающими в загробном мире – со Святыми и с несовершенными усопшими. Так точно и теперь, при продолжении сего подвига поста, и для показания, что мы не отступаем нисколько от заповеди основателя нашей Церкви Иисуса Христа: «любить друг друга», Церковь приглашает своих членов ко всеобщему молению об умерших, избрав субботы 2-й, 3-й, и 4-й недели. Итак, основанием учреждения сих суббот – любовь. Другая причина их основания есть та, что в сии дни поста кроме суббот и воскресений, нет литургий, и умершие как бы лишаются тех благ, которые доставляет им поминовение при литургии. А потому, в замене литургии, Церковь установила особенное моление об умерших в субботы 2-й, 3-й, и 4-й недели. Прочие же субботы Великого Поста, посвященные особенным воспоминаниям, не имеют уже и названия Родительских и в них поминовение умерших производится по обыкновенному порядку.

Монах Митрофан,
«Как живут наши умершие
и как будем жить и мы после смерти»

Стихира при отпевании

Прошу всех и молю: непрестанно о мне молитеся Христу Богу, да не низведен буду по грехам моим на место мучения, но да вчинит мя, идеже свет животный.

О поминании усопших

Ничего безрассудного, ничего бесполезного не передано от Христовых проповедников и учеников и не принято преемственно Церковью Божией; совершать поминовение усопших в правой вере при Божественном и преславном Таинстве – дело весьма Богоугодное и полезное.

Святитель Григорий Нисский

Если всепроницательная Премудрость Божия не возбраняет молиться за умерших, не значит ли это, что еще позволено бросить веревку, хотя не всегда достаточно надежную, но иногда, а может быть и часто, спасительную для душ, отпавших от берега временной жизни, но не достигших вечного пристанища? Спасительную для тех душ, которые колеблются над бездной между телесной смертью и Последним Судом Христовым, то поднимаясь верой, то погружаясь делами, недостойными ее, то возвышаясь благодатью, то низводясь останками поврежденной природы, то возносясь Божественным желанием, то запутываясь в грубой, еще не совсем совлеченной одежде земных помышлений…

Святитель Филарет, митрополит Московский

Мы веруем, что души людей, впадших в смертные грехи и при смерти не отчаявшихся, но покаявшихся еще до разлучения с настоящей жизнью, только не успевших принести никаких плодов покаяния (такими плодами могли быть их молитвы, слезы, коленопреклонения при молитвенных бдениях, сокрушения, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу и ближним), – души таких людей нисходят в ад и терпят за учиненные ими грехи наказания, не лишаясь, впрочем, надежды на облегчение. Облегчение же они получают по бесконечной Благости Божией через молитвы священников и благотворения, совершаемые за умерших, а особенно силою Бескровной Жертвы, которую, в частности, приносит священнослужитель для каждого христианина за его близких, и вообще за всех повседневно приносит Кафолическая и Апостольская Церковь.

Послание Восточных Патриархов

Иерей смирено молит Благость Божию, чтобы Он отпустил умершему прегрешения, случившиеся по немощи человеческой, принял лоно Авраама, Исаака и Иакова в место «отнюдуже отбеже болезнь, печаль и воздыхание», презирая своим человеколюбием всякий грех, соделанный ушедшим от жизни. Ибо никто не чист от греха, как говорят пророки.

Священномученик Дионисий Ареопагит

Не странно ли? Когда ты отдаешь дочь в замужество, не почитаешь несчастием, если муж отходит с нею в дальнюю сторону и там живет счастливо; потому что скорбь разлуки облегчается слухом о их благополучии; а здесь, когда не человек, но Сам Господь берет к себе твоего родственника, ты печалишься и сетуешь!

Святитель Иоанн Златоуст

Ты плачешь о том, что умерший оставил тебя, а не думаешь о тех, кого он нашел.

Святитель Филарет, митрополит Московский

Живи в Боге

На могильных плитах, оставшихся в местах захоронений христиан в ранние послеапостольские времена, встречаются надписи: «Живи в Духе!», «Живи в Боге!»

Сколько радости заключено в таком пожелании живых! Что может быть блаженнее для них, чем жить в Боге?!

«Живи в Боге!» – в этом пожелании усопшим христиане выражали и свою веру в светлое бессмертие христианской души, приобщившейся к вечно живому Богу, и радость единения живых и мертвых в Боге, так как Бог «не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лк. 20, 38)

Единение верующего с Богом переживается блаженной радостию его души. Единение с Богом есть в то же самое время и общение христианина со всеми другими верующими. Пребывая во Христе, мы находимся в общении со всеми нашими умершими сродниками, предками нашими и со всеми теми, чей прах рассеян по всей земле уже сотни и тысячи лет. Нас всех – и мертвых и живых – объединяет Христос; и все мы – мертвые и живые – живем во Христе. Какая радость жить во Христе!

Но живем ли мы во Христе? Увы, нет, не живем.

Что же нам нужно, чтобы жить во Христе и чтобы Христос жил в нас?

Ответ один: нам нужно не грешить. Всуе, что противно Господу, «что Он ненавидит, того ты не должен делать» (Сир. 15, 11), а должен поступать в жизни «так, как Он поступал». Чтобы Христос пребывал с нами, в нас, «должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» (Флп. 2, 5). А это так трудно! Подвижники благочестия предпринимали великие усилия, чтобы воспламенить в себе любовь к Богу и приблизиться к Нему. Непрестанная молитва в сочетании с тщательным соблюдением заповедей Божиих способствует нашему приближению к Богу.

И чем больше в нас любви, тем ближе мы к Богу, и тем полнее будет наше пребывание с Богом и в Боге. «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16).

Вот тогда-то (не раньше!) мы, живые, получим действительную возможность находиться в общении с нашими усопшими.

Вот тогда-то мы, живые, сами освящаемые пребывающим в нас Христом Богом, можем и о других просить в молитве помилования, освящения и спасения. И эта молитва наша не будет тщетна, потому что Сам Христос внимает ей, и исполняет ее, видя с каким усердием, какой любовью мы домогаемся прощения грехов усопшим и упокоения их вместе со святыми.

«Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6, 7).

Хотите сами обрести по смерти упокоение со Святыми? Стремитесь уже теперь, живя на земле, препровождать праведную жизнь: исполнять заповеди Божии, творить милостыни, окормлять Святыми Таинствами в Церкви Христовой и, молясь о прощении своих прежних грехов, просить у Господа благодатной помощи, чтобы впредь не грешить.

Хотите, чтобы за вас молились другие тогда, когда вы будете умершими? Молитесь ныне сами за прежде усопших рабов Божиих

Наша молитва о помиловании других бывает дерзновенна и действенна пред Богом, когда мы сами удостоимся помилования от Бога.

Господи, помилуй нас Грешных! Сподоби Господи впредь без греха сохранятися нам! Сподоби жить по заповедям Твоим, по воле Твоей и услышь нашу молитву об усопших: прости их грехи и со святыми души их упокой! Аминь.

Священник Михаил, «О упокоении усопших»

Как постились наши предки
О соблюдении постов в 10-18 веках

После принятия в 988 г. христианства на Руси распространились святоотеческие писания, патерики и сказания о деяниях святых подвижников Восточной Церкви. Первые ревнители иноческого жития заимствовали правила и уставы восточного иночества, ища в них для себя поучительные примеры и подражая им.

Некоторые из русских подвижников "обучались монашеству" в восточных монастырях под непосредственным руководством старцев. Так, преподобный Антоний (+1073), основатель Киево-Печерского монастыря и родоначальник русского подвижничества, принял монашеский постриг и научился иноческой жизни на Святой горе Афон. Вследствие постоянного и близкого общения русских иноков с греческими, на Руси привились все виды подвижничества, какие были известны на Востоке. Таким образом, среди русов обнаружилось сильное стремление к монашеской жизни, и в разных местах Руси начали быстро создаваться монастыри. В таких больших городах, как Киев и Новгород, их насчитывали десятки, и многие были многолюдными.

Очевидно, что святоотеческий опыт был перенесен на благодатную почву.

"Повесть временных лет", составленная монахом Киево-Печерского монастыря Нестором (+1114) в начале XII в., сообщает, что уже первых насельников обители отличало неукоснительное соблюдение правил монашеской жизни. О поставленном в 1051 г. игумене монастыря преподобном Феодосии (+1074) в "Повести" говорится, что когда он принял монастырь, то стал вводить воздержание и строгие посты по примеру Антония Великого, Евфимия, Саввы Освященного и многих других подвижников Православного Востока. В Прощеное воскресение - последнее на масленой неделе - Феодосий вечером, прощаясь со всей братией, наставлял ее, как проводить Великий пост: "Бог дал нам эти 40 дней для очищения души; это ведь десятина, даваемая нами ежегодно Богу; дней в году 365, а от этих дней отдавать Богу десятый день как десятину это и есть пост сорокадневный, и, в эти дни очистившись, душа празднует светло день Воскресения Христова, радуясь Богу. Ибо постное время очищает ум человека". Сам Феодосии во время Великого поста находился в пещере и общался с братией только в субботу или воскресение через маленькое окошко, а в остальные дни пребывал в посте и молитве, соблюдая строгое воздержание. Накануне Лазаревой Субботы он возвращался в обитель и праздновал с братией Цветное (Вербное) воскресение.

В 1074 г. монастырем правил преподобный Стефан. При нем многие монахи получили большую известность: "Одни были постники крепкие, другие - сильные бдением, третьи - на преклонение коленное, четвертые - на пощение, через день и через два дня, иные же ели хлеб с водой, иные - овощи вареные, другие - сырые". Из них, например, Демьян-пресвитер был такой постник и воздержник, что, кроме хлеба и воды, ничего не вкушал до смерти своей; Исаакий семь лет питался одной просфорой и водой. О других примерах постнической жизни со времени основания обители подробно повествует Киево-Печерский патерик.

История дает пример христианского воздержания от кровопролития в мирской жизни во время поста.

"Повесть временных лет" в редакции, сделанной игуменом Киевского Выдубицкого монастыря Сильвестром (по Лаврентьевской летописи), сообщает, что князь Владимир Мономах (1113-1125) много воевал. В 1116 г. он с сыновьями пошел походом к Минску на Глеба Всеславича, нападавшего на дреговичей. Глеб, сознавая, что силы неравны, выслал послов. В летописи говорится: "Владимир же пожалел проливать кровь в дни Великого поста и примирился с ним".

Многочисленные упоминания о постах можно обнаружить и в других источниках. Так, в Псковской, Несторовой и Никоновской летописях упоминаются недели, предшествующие Великому посту. В Суздальской летописи (по Лаврентьевскому списку) говорится о запрещении есть молоко и масло в среду и пятницу.

Богаты сведениями о посте и памятники древнерусского канонического права XI-XV вв. Они включают канонические ответы, поучения и послания русских пастырей - митрополитов, епархиальных архиереев и прочих духовных лиц, грамоты и постановления константинопольских патриархов по делам Русской Церкви и другие документы. В "Заповеди митрополита Георгия" (XI в.) рассказано, как питались миряне в постные дни в зависимости от их имущественного состояния, что разрешалось есть больным и маленьким детям. В "Поучении духовника исповедающимся", получившем распространение в XIII в., указаны сроки приема пищи и ее характер. Многие поучения церковных иерархов напоминали о запрете есть скоромную пищу в день Преображения Господня, в течение Успенского поста, в канун Рождества Христова и в другие дни, об этом же читаем в "Правиле" Киево-Владимирского митрополита Максима (+1305).

Среди ранних нормативных памятников - "Канонические ответы митрополита Иоанна II", написанные в 1080-1089 гг.; по сути, это кратко изложенные церковные правила, взятые из богослужебных и святоотеческих книг. Адресуя их черноризцу Иакову, Иоанн II, по-видимому, отвечал на конкретные вопросы. Вот так звучит один из его ответов по поводу необходимости соблюдать пост роженице: "Матери же крестимых детей, если больны будут, то поститься не могут..." даже в Великий пост.

Еще одним памятником этого типа можно считать "Вопросы Кирика, Саввы и Илии, с ответами Нифонта, епископа Новгородского, и других иерархических лиц", составленные в 1130-1156 гг. во время епископствования святого Нифонта. Советы, касающиеся соблюдения поста, предназначались как монахам, так и мирянам. Например, святитель Нифонт объясняет, что пост в качестве епитимий налагается на того, кто выплюнет причастие. В зависимости от того, кто этот человек - больной или пьяный, ему полагалось определенное время поститься. При пострижении в монахи есть скоромное не разрешалось восемь дней; в день Воздвижения (14/27 сентября) монахам нельзя есть рыбу, а мирянам - масла и мяса. Интересно, что в "ответах" рассказано о способе приготовления "сочива" - кутьи, предназначенной для освящения и употребления в пищу в Рождественский и Крещенский сочельники и другие особые дни. "Сочивом" называлась каша из обваренных зерен гороха, бобов или чечевицы ("сочевицы"), смешанных с семенным соком, или "молоком", - "сочивом" (миндальным, ореховым, маковым, конопляным). От слов "сочиво", "сочевица" произошло и само название сочельника.

Среди поучений можно отметить "Святительское поучение новопоставленному священнику", составленное в конце XIII в. на основании старых списков. Среди многих наставлений оно содержит наказ являть собою для мирян пример в соблюдении поста: "Должен еси показати пощение".

Памятники канонического права - ценное подтверждение того, что уже в первые десятилетия и века после официального принятия православия пост, как и другие церковные установления, стал неотъемлемой частью образа жизни русских. Воспитанию в народе нравственности способствовало обилие монастырей, куда на богомолье устремлялось множество паломников. Их привлекал образ жизни известных подвижников, служивший примером очень многим людям. Жития русских святых, появившиеся в рукописях уже с XI в., дают представление об образе жизни преподобного Антония Печерского, преподобной Евфросинии Полоцкой, святого Иоанна Новгородского, преподобного Сергия Радонежского и многих других подвижников благочестия.

В источниках зафиксированы случаи неоднократных соблюдений общественных, или "нарочитых", постов, к которым Русская Православная Церковь призывала мирян в годы лихолетья, когда страну поражали стихийные бедствия, повальные болезни, неурожаи, смуты и войны. В 1395 г., когда для защиты от Тамерлана в Москву был принесен чудотворный образ Владимирской Божией Матери, во всех храмах совершались молебны, и соблюдался пост. Традиция соблюдать пост во время бедствий продолжалась до XX в.: православные постились в разгар первой мировой войны в августе 1915 г. и в 1918 г. во время новой "смуты" по благословению патриарха Московского и всея Руси Тихона.

Строго соблюдая церковные уставы и подражая иноческому житию, многие представители княжеских и боярских родов допетровской Руси явили пример иноческого благочестия и строгости нравов в миру. Известно, что многие князья и цари перед смертью принимали иноческий постриг.

О питании во время поста сообщает памятник XVI в. "Домострой", в котором регламентировалась хозяйственная и семейная жизнь русского человека и, в частности, давались советы, "как сохранить припасенный впрок всякий припас постный" как готовить блюда постные и мясные и кормить семью в мясоед и в пост, а кроме того, предлагался определенный набор блюд в Великий, Успенский и другие посты.

"Домострой" ценен тем, что в нем зафиксированы традиционные знания, в том числе относящиеся к более раннему периоду христианской Руси. Сюда вошли "слова святых отец, како жити христианином", поучения отца сыну, выдержки из рукописных сборников.

Советы, как питаться в мясоед и постные дни, можно найти и в таком справочнике, как "Обиход всякому столовому наряду, яствам и питиям на весь год, в научению молодому князю с княгинею". Особенный обрядник - "Вождь по жизни" - рекомендовал, что подавать к столу в "Великое, Петрово, Госпожино и Филиппово говейно". Сборник постановлений Московского церковного собора 1551 г., состоявшегося в годы правления Иоанна IV (1547 - 1584), "Стоглав" ("Стоглавник"), тоже содержит сведения о постах.

Подвиг поста несли и русские государи. Царь Феодор Иоаннович (1584 - 1598) "смирением был прославлен, о духовных делах заботился, на милость был щедр". Первый патриарх Московский и всея Руси Иов (+1607) писал о нем как о благочестивом самодержце, с юности обладавшем многими добродетелями и пренебрегавшем житейскими соблазнами: "Тело же свое всегда изнурял церковными службами, повседневными молитвами и поклонами, всенощными бдениями, воздержанием и постом, душу же свою царскую врачевал чтением и слушанием божественных словес, прилежно пестуя и украшая благие нравы".

Иностранцев, посещавших Московию, удивляло столь строгое соблюдение постов. Австрийского дипломата С. Герберштейна не могло не поразить одинаково строгое отношение к постам всех слоев населения. И это понятно: ведь после Реформации в Европе постов не соблюдали. Среди знатных выделялся известный полководец - князь Симеон Курбский, который в течение многих лет воздерживался от мяса, рыбу ел редко, а по понедельникам, средам и пятницам Великого поста не ел вообще. Английский мореплаватель Ричард Ченслор, будучи в Москве в 1553-1554 гг., писал: "Во время постов русские не едят ни масла, ни яиц, ни молока, ни сыра... питаются рыбой, капустой и кореньями. Кроме постов, они круглый год свято соблюдают среды и пятницы, а по субботам едят мясо". Он был свидетелем того, как окружающие строго относятся к Великому посту: "Русские убеждены, что если нарушить этот пост, то не пройдешь через небесные врата".

Англичанин Климент Адамс, посетивший Россию вместе с Р. Ченслором, отмечал: "Вообще русские соблюдают посты очень строго и ничего не едят, кроме овощей и соленых припасов". Посланник английской королевы Елизаветы Д. Флетчер, посетивший Москву в 1586-1589 гг., в период царствования Феодора Иоанновича, сообщал, что русские даже во время болезни не едят скоромного.

Немецкий путешественник Самуэль Кихель, побывавший в 1586 г. в Пскове по дороге в Москву, писал о здешних жителях: "Они очень трудолюбивы, довольствуются немногим, неприхотливы в пище и питье и переносят голод и жажду легче, чем другие народы". Он также писал, что у русских много постных дней, что "в религии все держатся вместе, не имеют ни сект, ни групп". Впрочем, то, что иностранцам казалось чересчур суровым, для русского человека являлось нормой.

В памятниках древнерусской литературы встречаются многочисленные упоминания о постах и связанных с ними исторических событиях. Так, Великий пост и "Госпожино заговенье" упоминается в "Сказании" Авраама Палицына об осаде в 1608-1610 гг. Свято-Троицкого монастыря польско-литовско-казачьими отрядами. В 1611 г. во времена смуты соблюдался общественный пост с целью отражения от Москвы неприятеля.

Источники сообщают, что особенным благочестием отличался царь Алексей Михайлович (1645-1676). О соблюдении им постов его современник Г.К. Котошихин сообщал следующее: "...а в постные дни, в понедельник и в среду и в пяток и в посты готовят про царский обиход ествы рыбные и пирожные с маслом с деревянным и с ореховым, и со льняным, и с конопляным, а в Великий и в Успеньев посты готовятца ествы капуста сырая и гретая, грузди, рыжики соляные, сырые и гретые, и ягодные ествы без масла, кроме Благовещениева дня, и ест царь в те посты в неделю по вторникам, в четверг, в субботу по одиножды на день, а пьет квас, а в понедельник и в середу и в пятницу во все посты не ест и не пьет ничего, разве для своих и царицыных и царевичевых и царевниных именин, и как власти и бояре у царя бывают на праздники за столом и им в те постные дни ествы ставят на стол таковы ж, что и царю, так же как бывают у царя иных государств послы и посланники и гонцы по приезде или на отпуске в постные же дни или в посты и к ним посылаютца с царским столом ествы постные ж, рыбные и пирожные с маслом".

Англичанин С. Коллинс, живший в Москве в 1659- 1669 гг. в качестве придворного врача царя Алексея Михайловича, оставил интересные заметки. В них, в частности, говорится и о постах, о разделении не только пищи, но и посуды на "постную" и "скоромную".

Строго царь относился и к своим подданным: требовал от воевод, чтобы они в военных походах заставляли ратных людей исповедоваться. В 1659 г. им был издан указ, по которому "дьяки, подьячие, боярские дети и всякого чина люди" говели на Страстной неделе. В следующем году было приказано соблюдать Филиппов пост, ходить каждый день в церковь, а также не работать в воскресный день и господские праздники. Списки неговевших присылались в Монастырский приказ.

У русских цариц был свой обычай - принимать духовных лиц из городов, монастырей и пустынь. Уже на первой неделе Великого поста к царице приходили стряпчие из особо жалуемых монастырей и приносили ей и всем царевнам по ковриге хлеба, по кружке квасу и по блюду капусты. Этот монастырский дар принимался с особым благоговением.

Быт святейших московских патриархов во времена правления Алексея Михайловича мало в чем уступал царскому. Однако в дни постов и особенно Великого, сообщает Н. Писарев, стол святейших патриархов был весьма умеренный. Например, в понедельник и во вторник первой недели Великого поста святители ничего не ели, в среду им подавали "папошники" - белый домашний хлеб, булку; "басман" - тоже хлеб; грибы и капусту в холодном виде, редьку, рыжики "гретые", кисель клюквенный, пироги с горохом и другие постные блюда.

Иоасаф, патриарх Московский и всея Руси (+1672), первую неделю Великого поста проводил в строжайшем воздержании. Первые два дня он совсем не принимал пищи. Так же поступал и царь Алексей Михайлович, разрешавший себе разговеться только в среду каким-нибудь легким кушаньем, например, сладким компотом.

В этот день он посылал патриарху подачи "с укругою", то есть "с ломтями калача, с фряжскими винами и разными сластьми, сушеными и вареными в сахаре, в меду и патоке фруктами". На первой неделе поста состоятельные монастыри через свои подворья в Москве подносили святейшему патриарху большой черный ржаной хлеб, бочонок кваса и бочку кислой капусты. Этот обычай дарить черный хлеб описал архидиакон Павел Алеппский, дважды сопровождавший (в 1656 и 1666 гг.) патриарха Антиохийского Макария в Россию: "Первое, что кладут на стол за трапезой, есть этот хлеб". До 1661 г. великопостные подарки подносили во вторник на первой неделе, а позднее, по указу царя, - в субботу на той же неделе. В пятницу одно блюдо освященного "колива" (кутьи) относили патриарху, который раздавал его своим подчиненным. В меню постного стола святейшего патриарха Адриана (+l700) входили щи, похлебки, лапша, рыбные и грибные блюда.

Павел Алеппский, будучи человеком наблюдательным, описал все, что ему довелось встретить во время путешествий по России. Примеры личного благочестия среди русских его особенно поражали. "Мы дивились на порядки в их церквах, - писал он, - ибо видели, что все они, от вельможи до бедняков, к тому, что содержится в законе, канонах и постановлениях типикона, прибавляли постоянные посты, неуклонное посещение служб церковных, непрестанные большие поклоны до земли даже по субботам и воскресениям, хотя это не дозволено, пост ежедневный почти до девятого часу или до выхода от обедни, а не так, как повелевает закон поститься только по средам и пятницам".

В XVII в. продолжалась традиция общественного поста. В 1650 г. его соблюдали во избавление от нашествия саранчи, наводнений и других бедствий: для этого Рождественский пост соблюдали строже обычного. Павел Алеппский был свидетелем общественного поста в 1654 г., когда в Коломне началась моровая язва, и горожане в течение трех дней соблюдали пост. Та же болезнь достигла и Вологды в 1655 году. Построив храм во имя Спасителя, и будучи спасенными, по суду Божиему, от этого страшного бедствия, жители города дали обет ежегодно за неделю до 18 октября блюсти строгий пост. В 1668 г. жители Шемахи, Астрахани и Терки постились, чтобы их миновало землетрясение.

Большая часть русских соблюдала посты по мере своих сил и достатка. Н.И. Костомаров сообщает, что "обычай свято сохранять посты, наблюдаемый как бедными поселянами, так и царями, и боярами, разделял русский стол на два отдела: скоромный и постный". У богатых кушанья расписывались на целый год: счет шел по церковным праздникам, по мясоедам и постам.

Помимо ржаного хлеба, русские люди употребляли довольно много овсяного толокна. Его, кстати, отпускали в сухом виде служилым людям наряду с ржаной мукой в качестве продовольственного пайка. Много ели рыбы, с нею готовили разнообразные блюда. В дни, когда рыбу есть было нельзя, довольствовались растительной пищей: кислой капустой, свеклой с постным маслом и уксусом, гречневой, пшенной и овсяной кашами с постным маслом, оладьями с медом, вареными и жареными грибами, блюдами из гороха (горох битый, горох тертый, горох цеженый, сыр гороховый - так называли толченый горох с постным маслом, лапша из гороховой муки, пироги с горохом); творогом из макового молока, хреном, редькой и другими овощами; ели "коливо" - кутью, приготовленную из риса, пшеницы или полбы (особый вид пшеницы) с изюмом. В качестве приправы употребляли лук, чеснок и шафран. Пили взвар из овощей, морс и квас.

Церковный устав, или Типикон, ранее известный в России в рукописном виде, был напечатан в 1610 г. под названием "Око церковное" и переиздан в 1682 и 1695 гг.

Пост соблюдали дополнительно, если на верующего налагалась тайная или публичная епитимия. В первом случае предполагалось воздержание от скоромной пищи в течение определенного срока, во втором - иногда длительное время, например, когда епитимия налагалась на лиц, занимавшихся колдовством, лиц инославного вероисповедания, недавно перешедших в православие, бывших сектантов.

Как пишет схиархимандрит Иоанн (Маслов), "Церковь и государственная власть в Древней Руси ревностно заботились о духовном совершенствовании народа и ступень за ступенью вели его к надлежащему пониманию и исполнению православных церковных установлений". И, как видно из приведенных примеров соблюдения поста, народ строго придерживался этих правил.

При Петре I (1682-1725) расширились экономические и культурные связи России с западноевропейскими странами. Это привело к тому, что общепринятая система питания претерпела изменения, привнесенные, прежде всего, через представителей знати, которая, восприняв нововведения, вкусила "заморских" яств и приобщилась к иностранной культуре. Но и среди нее находились ревнители старины, воспитанные в духе благоговейного уважения к церковным обрядам. Те же, кто по болезни не мог поститься, испрашивали разрешение у патриарха Константинопольского. Простые люди - горожане и особенно крестьяне, составлявшие большинство населения продолжали соблюдать посты. Это показывают исповедные ведомости, которые стали составляться с 1718 г., в соответствии с правительственными постановлениями, направленные на контролирование посещаемости храма. С неисповедающихся, а значит, неподготовившихся к причастию постом, брали штрафы.

После смерти Петра I началась эпоха дворцовых переворотов, которая продолжалась до начала XIX в. Одни правители сменялись другими, нередко далекими от русской культуры. К тому же в стране появилось много иностранцев, особенно протестантов, получивших право строить свои храмы. Они же, кстати, удивлялись тому, что крестьяне во время постов не продавали проезжим ни яиц, ни молока. Католические епископы, также посещавшие нашу страну, были свидетелями того, как строго соблюдали посты в Сибири, особенно Великий пост. Приезжавшие в Россию путешественники поражались, видя, что русские предпочитали скорее умереть во время болезни, чем принять лекарство, не выяснив предварительно, скоромное оно или постное. Существовало даже постановление, чтобы врачи давали под присягой обязательство, что в пост не будут давать лекарство, для составления которого надо было употребить яйца, мясо, молоко или животное масло.

Особенно удивлялись иностранцы тому, как часто русские ходили на богомолье в дни постов, наблюдая, что даже царские особы - Елизавета, Петр II, Екатерина II, Павел I - совершали паломничество в знаменитые монастыри. В народе хождению на богомолье придавали еще большее значение. В целом же в русском народе устойчиво сохранялись идеалы религиозно-нравственной жизни, позволявшие очень осторожно относиться ко всему иностранному, особенно если дело касалось постов. В постах русские видели существенную и необходимую принадлежность своей религии и считали, что от степени соблюдения постов зависит чистота их веры.

Верую, Господи! Помоги моему неверию

В Евангельских чтениях четвертой недели Великого поста повествуется об исцелении Господом Иисусом Христом одержимого бесом юноши. Это повествование убеждает нас в важности и необходимости веры, молитвы и поста.

«Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему», — ответил Христос Спаситель отцу, который привел к Нему своего больного сына. Все испробовал несчастный отец, чтобы помочь своему сыну, но желанного результата не было. Услышал, наконец, бедный родитель о чрезвычайном Чудотворце, Который врачует всякую язву в людях. Он пришел к Нему и взмолился: «Если что можешь, сжалься над нами и помоги нам» (Мк. 9, 22). В ответ ему Христос говорит: «Если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему» (Мк. 9, 23). И отец больного сына со слезами исповедует: «Верую, Господи, помоги моему неверию» (Мк. 9, 24). По вере отца Господь исцеляет его сына, изгнав из него духа немоты и глухоты.

Длительный период отделяет нас от того времени, когда мир имел счастье видеть Христа, слышать Его и получать непосредственно от Него милость, в которой всегда будут иметь нужду люди. Мы имеем такое же счастье, но дается оно не иначе как через веру, веру живую и спасительную, о которой Христос говорил: «Если можешь сколько-нибудь веровать, все возможно верующему».

Многие из нас могут сказать: и мы ведь веруем, но почему же не всегда получаем по нашей вере? Ответ может быть следующий: потому что недостаточно верим; верим и сомневаемся; верим, а когда нам трудно, отчаиваемся; холодно верим или совсем не верим. Многие ли из нас могут сказать сегодня, что у нас есть такая вера, которая была у современников Христа Спасителя, вера, которая была у Его святых учеников и апостолов, у первых христиан? Есть ли у нас вера Закхея?

Есть ли у нас, наконец, вера, которую сегодня исповедовал Христу несчастный родитель больного сына? То была вера, которая занимала не только умы и сердца, а охватывала все человеческое существо; то была вера, которая заставляла людей забывать о пище, о питии, лишь бы слышать неизреченные глаголы Божественного Учителя; то была вера, которая заставляла людей забывать о семье, о доме, о всех земных привязанностях, помня только о том, что является единственным на потребу. О такой именно вере говорил апостол Павел: она спасала праведников, побеждала царства, творила правду, заграждала уста львов, угашала силу огня, укрепляла в немощах... (Евр. 11, 33-34). «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин. 14, 12). Можем ли мы сказать, что имеем такую веру? И имеем ли право недоумевать: почему же, веруя, мы не всегда получаем по вере своей?

Не уверовав по-настоящему в Бога, мы жаждем знамений и чудес. Требовали этого и современные Христу иудеи, забывая, как и мы сегодня забываем, что знамения и чудеса даются, по слову Христа, только настоящим верующим.

После исцеления бесноватого юноши апостолы спросили Христа наедине: «Почему мы не могли изгнать его (злого духа)?» Христос ответил: «Этот род не изгоняется ничем другим, как только молитвою и постом» (Мк. 9, 28-29). Эти слова особенно должны быть близкими и понятными для нас в священные дни Великого поста, когда Церковь призывает к подвигу воздержания, покаяния, молитвы и поста.

Как же надо молиться и поститься? Слово Божие говорит: когда ты молишься, затвори дверь своего сердца, сосредоточься на той беседе, которую ведешь с Богом, не говори ничего лишнего, не уподобляйся неразумным детям, просящим у родителей опасного жгущего огня или острого ножа. Когда молишься, не будь, как лицемер (Мф. 6, 5). Когда стоишь на молитве, прощай (Мк. 11, 25) и т. д. То же самое можно сказать и в отношении поста. Чтобы пост был спасительным, он должен быть не только воздержанием в пище. Устами ветхозаветного пророка Исаии Господь учит, что, начиная пост, мы должны разорвать союз всякой неправды, избавиться от злобы, оказать помощь нуждающемуся, очистить свое сердце от злопамятства, лицемерия и т. д. Святая Церковь говорит, что «истинный пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение...»

Внимая словам святого Евангелия, поразмыслив кратко о трех спасительных добродетелях, о вере, посте и молитве, будем благодарить Господа за все Его милости, которыми Он постоянно содействует делу нашего спасения. Аминь.

Верую, Господи! Помоги моему неверию
Блаженнейший митрополит Владимир