Стихи начал писать с 9 лет. Первые публикации — 1907 год.
Печатался сначала в детских журналах, потом в журналах «Нива», «Вестник Европы» и др. После Октябрьской революции печатался в советских изданиях. Отдельную книгу издать не удалось.
Лучшие стихи написал уже в 1920-х годах и собрал в сборник под названием «В тёмном круге». Философская лирика его стихов напоминала позднего Фета.[1].
До революции работал в Службе Сборов Московско-Курской железной дороги в качестве конторщика, куда устроился в 15 лет. Последние годы жизни служил литсотрудником и писал рассказы.
В Союз Писателей СССР принят не был, несмотря на многочисленные обращения.
Автор известного романса «Россия» («Замело тебя снегом, Россия…») — гимна русской эмиграции. Сам Чернов не афишировал, что это его романс, опасаясь преследований, и долгое время автор оставался неизвестен.
Никогда из России не выезжал.
Весной 1940 года несколько раз пытался покончить с собой.
Последняя записка Филарета Чернова жене, май 1940:
Нюра, Нюра! Смертельный ужас! Забери меня немедленно, иначе бы будешь повинна в моей гибели. Врач отпустит. Он понимает, что для моей психики эта обстановка совсем уже больше не нужна. Напиши мне, что ты завтра придёшь к 11 часам и возьмёшь меня. Я не умывался пять днй. У меня нет сил умыться. Скорее. К кому мне взывать…`
Умер в Москве, в психиатрической больнице им. Кащенко.
Чернов Филарет Иванович (1878–1940)
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться12012-03-20 14:26:51
Поделиться22012-03-20 14:27:24
РОССИЯ
Убили Мать мою, убили,
За что убили Мать мою?!
Лежит в крови, в дорожной пыли,
В родных степях, в родном краю.
Высоко коршуны над нею,
А ниже воронье кричит,
И я рыдать над ней не смею,
Как мне сыновий долг велит.
И подойти я к ней не в силах —
Я сам упал, лежу в пыли,
Лишь ветер на родных могилах
Туманом плачет из дали.
Зачем печальным тихим звоном
Еще монастыри звенят,
Зачем с последним горьким стоном
Готовят горестный обряд?
Быть может, рано, рано, рано!
Быть может, мертвая жива!
Быть может, с горького бурьяна
Ее доносятся слова?!
О, развяжите мои руки!
Я встать хочу, хочу пойти!
Пойти на зов, на крест, на муки
И мертвую хочу спасти!
Убили Мать мою, убили,
За что убили Мать мою?!
Лежит в крови, в дорожной пыли,
В родных степях, в родном краю.
1918
* * *
Замело тебя снегом, Россия,
Запуржило седою пургой,
И холодныя ветры степныя
Панихиды поют над тобой.
Ни пути, ни следа по равнинам,
По сугробам безбрежных снегов.
Не добраться к родимым святыням,
Не услышать родных голосов.
Замела, замела, схоронила
Всё святое родное пурга.
Ты, - слепая жестокая сила,
Вы, - как смерть, неживые снега.
Замело тебя снегом, Россия,
Запуржило седою пургой,
И холодныя ветры степныя
Панихиды поют над тобой.
1918
Поделиться32012-03-20 14:27:59
О, эта даль! — она обманна:
Ее лазурь и глубина
Как будто нам поет: «осанна!» —
Но бездна в ней отражена.
Иди на даль — она отступит,
Иди на свет — потухнет он.
Нас тьма, нас смерть, нас бездна крутит
Безумным колесом времен.
Оно — и солнце завертело,
И эти звездные миры.
И каждый миг — лишь злое дело
Жестокой и слепой игры.
Не знаю, было ли начало,
Не знаю, будет ли конец, —
Но сколько в эту бездну пало
Остановившихся сердец!
Всем неизбежное паденье,
Всех бездна бездной обняла,
И нет таких высот спасенья,
Где б удержаться жизнь могла.
15 декабря 1922
* * *
Из вечности зова не слышу:
Безмолвна небесная высь.
Но месяц восходит все выше,
Но звезды все так же зажглись.
И плачет душа: для кого же —
И месяц, и трепет огней?..
Я чувствую, как я ничтожен, —
Ничтожен, ненужен, ничей!
И гордое слово — «сознанье» —
Меня не утешит ничуть...
Иду я пустыней молчанья —
И горек, и страшен мой путь.
1923
* * *
Я не пойму: звезда, пустыня, море, —
Что это — разум? Бог? Обман?
На этом неразгаданном просторе
Бессмыслия блистает океан.
Кто нам сказал, что мы отображаем
Бессмертное в бессмертном бытии?
Что знаем мы, когда еще не знаем,
Что мы? Кто мы? И для чего пришли?
Есть страшная железная преграда —
Молчание. Нам некому сказать,
Что мы идем, куда идти не надо,
И знаем то, чего не стоит знать.
1924