Атаман Дутов с Войсковым Правительством и группой офицеров переехал вглубь территории Войска - во 2-й Округ - и обосновался в г. Верхнеуральске, удаленном от железных дорог и больших центров. Часть офицеров, добровольцев и юнкеров, во главе с Начальником Оренбургского Казачьего Военного Училища генерального штаба генерал- майором Слесаревым, ушла походным порядком по левому (киргизскому) берегу реки Урала к Уральским казакам, которые в это время не выступали против большевиков. Многие офицеры - в одиночку и небольшими партиями - укрылись по станицам, хуторам и киргизским аулам.
В начале февраля Войсковое Правительство созвало в г. Верхнеуральске чрезвычайный Войсковой Круг, на котором были представлены главным образом 2-й, 3-й и 4-й Округа. Большинство депутатов 1-го Округа, на заседания Круга прибыть не могли: к этому времени все станицы в районе Оренбурга и Орска были заняты большевиками. На вопрос Войскового Правительства, что делать дальше - Войсковой Круг вновь подтвердил свое декабрьское решение: продолжать борьбу с большевиками во чтобы то ни стало.
Но опять таки никаких действительных средств на ведение борьбы Войсковое Правительство от Круга не получило. Были приняты строгие резолюции, выпущены воззвания с призывом к населению - вооружаться против большевиков и объединяться вокруг Войскового Правительства.
С переездом в Верхнеуральск Войсковое Правительство не имело в своем распоряжении никаких денежных средств - ни для своего существования, ни на ведение борьбы с большевиками. Необходимо было изыскать средства. Первый взнос в пустую Войсковую казну был сделан Санарским лесничеством в размере 30 тысяч рублей. Попытка Атамана Дутова побудить местных купцов прийти на помощь Войсковому Правительству успеха не имела: верхнеуральские купцы, как и оренбургские, крепко держались за свои кошельки, совершенно не отдавая себе отчета в том, что с приходом большевиков они потеряют все.
Чувствовался недостаток в денежных знаках, особенно в мелких купюрах. Население прятало деньги по кубышкам и не выпускало их из рук. В местном казначействе, после потери связи с центрами, не хватало денежных знаков даже для очередных расплат по ассигновкам казенных и общественных учреждений.
Атаман Дутов приказал сделать выемку из уездного казначейства некоторого количества "Займа Свободы", билеты которого имели право хождения с кредитными билетами - царскими и "керенками".
В местном отделении Сибирского банка хранилось небольшое количество золота (что-то около полупуда) в слитках, принадлежащее местным золотопромышленникам. На случай перехода города в руки большевиков золото было передано в распоряжение Войскового Правительства, о чем был составлен особый акт. (Никакой практической выгоды из этого золота Войсковое Правительство не извлекло. Впоследствии весь "золотой запас" был сдан в Омск Омскому Правительству. С владельцами золота был произведен расчет по курсу дня).
В целях изыскания средств для пополнения Войсковой кассы, Круг вынес ряд постановлений. Так было постановлено, чтобы все золото добываемое золотопромышленниками на казачьей территории сдавалось, по особой расценке (для данного момента по 33 рубля за золотник), Войсковому Правительству; точно также все доходы, получавшиеся от ископаемых - каменного угля, железной руды и пр. - должны были поступать на пополнение Войсковой казны. (На территории Оренбургского Войска находится: знаменитая Магнитная гора с неисчерпаемыми залежами лучшей в мире железной руды; ряд золотоносных площадей и каменноугольные копи).
Круг рекомендовал Войсковому Правительству обратить внимание на обложение торгово-промышленных предприятий, заводов, паровых мельниц, а также усилить вырубку и продажу леса из Войсковых боров. Затем Войсковому Правительству поручалось выработать и провести в жизнь заем в 10 миллионов рублей под именем "Защиты Войска". Для немедленных сборов денежных средств, необходимых на организацию самозащиты Войска, решено было образовать "Фонд Спасения Войска", путем добровольных пожертвований.
Депутаты Круга обязались всеми силами способствовать притоку денежных средств в распоряжение Войскового Правительства. Почти все из намеченных Войсковым Кругом мероприятий - ввиду наступивших событий - остались на бумаге.
Во время февральской сессии Круга Войсковой Атаман А.И. Дутов неоднократно просил освободить его от всех возложенных на него
обязанностей, но Войсковой Круг настоял, чтобы он оставался во главе Войска и продолжал дело борьбы с большевиками. Просьба членов Войскового Правительства об отставке также не была уважена.
В виду неприбытия в г. Верхнеуральск войскового старшины Анисимова, в состав Войскового Правительства было избрано два новых члена из представителей Круга: хорунжий А.С. Пономарев (по специальности агроном) и преподователь городского училища И.С. Белобородов (окончивший учительский институт).
Из других мероприятий Войскового Круга следует отметить постановление о формирование полков, для защиты Войсковой территории, причем полки должны были формироваться и действовать на основах воинской - а не революционной - дисциплины. Никаких митингов и собраний с вынесением всякого рода резолюций не допускалось. Сотенные, полковые и прочие комитеты в войсковых частях запрещались.
Во время пребывания Войскового Правительства в г. Верхнеуральске, большевики созвали в Оренбурге Казачий Съезд из казаков 1-го Округа. Съезд, на котором верховодили депутаты Круга: Седельников, Федоринов и бывший член Войского Правительства Копытин - вынес постановление о признании советской власти.
В Челябинске также был созван Съезд Рабочих, Крестьянских и Казачьих Депутатов, который обратился к казакам с призывом прислать делегатов от станиц.
После захвата большевиками г. Троицка Окружное Правление 3-го Округа, во главе с Окружным Атаманом войсковым старшиной Половниковым, было арестовано и посажено в тюрьму. Впоследствии весь состав Окружного Правления был расстрелян.
Казаки 3-го Округа созвали Окружной Съезд в станице Кособродской. На этом съезде депутат Свешников (молодой студент, исключенный из Оренбургского Военного Училища за революционные выступления в первые дни революции) ратовал за соглашение с большевиками.
Окружной Атаман 2-го Округа - молодой хорунжий Захаров и все Окружное Правление дружно поддерживали Войсковое Правительство, но почти никакой власти и никакого влияния за пределами города Верхнеуральска Окружное Правление не имело. Даже Верхнеуральская станица, расположенная за городской чертой, находилась всецело под влиянием братьев Кашириных, которые с помощью солдат-дезертиров и большевизанствующих мещан образовали Совет Рабочих, Крестьянских и Казачьих депутатов, который с прибытием в Верхнеуральск Войскового Правительства прекратил свое существование.
Городская Управа к приезду Атамана Дутова и к созыву в г. Верхнеуральске Войскового Круга отнеслась весьма сдержанно. Гласные Городской Думы боялись навлечь на себя гнев большевиков.
Оценивая общее положение в Оренбургском Войске к марту месяцу 1918 года можно сказать, что Войсковое Правительство в это время, в сущности, было предоставлено самому себе.
Население, за исключением 5 - 6 верных и стойких станиц, как например, Карагайской, Петропавловской, Краснинской, Кассельской, Остроленской, никакого участия в борьбе с большевиками не принимало: одни станицы, боясь большевицких расправ, держали "нейтралитет", другие явно сочувствовали приходу большевиков, а третьи даже помогали им, как например станица Арсинская и отчасти Верхнеуральская. (Братья Каширины - казаки станицы Верхнеуральской оказывали свое влияние на ее жителей).
Никакой вооруженной силы в распоряжении Войскового Правительства не было, кроме небольшой личной охраны Атамана Дутова и офицерской сотни, собранной на случай самообороны, если бы в городе вспыхнуло восстание. К счастью из-под Троицка прибыл в Верхнеуральск партизанский отряд войскового старшины Мамаева, который дал толчок к дальнейшим формированиям. Вскоре образовались еще три небольших отряда: подъесаулов - Бородина, Михайлова и Енборисова.
В конце концов, Атаману Дутову с большим трудом удалось собрать около 300 бойцов. К этому ядру время от времени присоединялись станичные дружины, увеличивавшие силы Войскового Правительства до 1500-3000 человек.
Необходимо отметить, что в числе партизан было много офицеров не казаков - преимущественно уроженцев Оренбургской губернии; партизанский отряд подъесаула Енборисова состоял исключительно из рядовых казаков; в других отрядах преобладал офицерский состав, но были также юнкера, кадеты, казаки и просто добровольцы.
С этими силами Войсковое Правительство держалось на территории 2- го Округа до весны. За это время большевицким отрядам, пытавшимся уничтожить "гнездо контрреволюции", было нанесено несколько чувствительных ударов.
Само собой разумеется, что главная тяжесть во всех боях лежала на партизанах. Наскоро собранные и почти безоружные станичные дружины, рассыпавшись лавами, служили больше для декорации и лишь во время преследования противника пускали в ход шашки и нагайки.
Во всех боевых стычках с большевиками главной целью партизан и станичников было стремление побольше достать оружия и патронов (база
на противника). В начале не только дружины, но и партизанские отряды вооружены были слабо: винтовок и шашек на всех не хватало. После нескольких удачных боев (особенно под станицей Кассельской) партизаны раздобыли достаточное количество винтовок и пулеметов, которыми большевики были снабжены в изобилии. Артиллерии в этот период борьбы у казаков совсем не было.
Для ликвидации "Дутовщины" большевицкие верхи вынуждены были стянуть несколько отрядов. Из них наибольшей организованностью и активностью отличались два отряда: один - изменника Оренбургского Войска подъесаула Николая Каширина, а другой - талантливого авантюриста "полковника" Блюхера. (Кто такой был Блюхер - в то время в точности никто не знал. Оренбургские казаки, перешедшие в ряды большевицких отрядов, считали его полковником. Среди жителей города Оренбурга откуда-то пошла молва, что Блюхер офицер австрийского или германского Генерального Штаба - потомок знаменитого Прусского фельдмаршала Блюхера).
В первых числах марта к г. Верхнеуральску стали приближаться две большевицкие группы: одна - со стороны Троицка, а другая из Башкирии.
Чтобы не быть зажатым в клещи, Атаман Дутов, во главе партизан и станичных дружин бросился против Троицкой группы и, после нескольких стычек у станицы Сухтеленской, обратил ее в паническое бегство.
Но в это время в Верхнеуральске местные большевики, воспользовавшись уходом партизан из города, произвели восстание, поддержанное солдатами-дезертирами из окрестных хуторов и рабочими двух ближайших заводов - Белорецкого и Тирлянского. В распоряжении Войскового Правительства не было ни одной воинской части, кроме нескольких десятков офицеров и казаков, державших караулы. Правда в Верхнеуральской станице имелась наготове вооруженная дружина, но она осталась пассивной; часть казаков-фронтовиков, руководимых подъесаулом Кашириным, примкнула к восставшим. (Накануне восстания в станичном правлении Верхнеуральской станицы был убит казаком- провокатором комендант города поручик Гончаренко).
После небольшой уличной перестрелки Верхнеуральск был оставлен в руки большевиков. Войсковое Правительство переехало в станицу Краснинскую, в 20-ти верстах к северо-востоку от Верхнеуральска, а Окружное Правление 2-го Округа в станицу Кассельскую. (Член Войскового Правительства И.С. Белобородов, не успевший вовремя выехать, был схвачен большевиками и посажен в тюрьму, а затем, через несколько дней, расстрелян).
Атаман дважды делал попытку вернуть Верхнеуральск, но безуспешно. Засевшие в нем большевики успели получить значительные подкрепления и все атаки казаков были отбиты.
Через несколько дней, Верхнеуральская группа большевиков, в свою очередь, попыталась овладеть станицей Кассельской с тем, чтобы отрезать Атаману Дутову путь отступления на юг. Но после горячего боя, продолжавшегося целый день, вынуждена была, под дружным натиском партизан и станичников, отступить в беспорядке обратно в Верхнеуральск, побросав по дороге пулеметы, винтовки и разное имущество.
Как раз в это же время другая большевицкая банда, блуждавшая в районе станиц Магнитной и Наваринской, была разгромлена казаками соседних поселков, сформировавших по собственному почину, свои отряды.
Здесь уместно отметить следующее явление, наблюдавшееся во всех Округах Оренбургского Войска.
Очень часто большие и богатые станицы, если и не держали открыто сторону большевиков, то всеми способами уклонялись от борьбы с ними, и наоборот - небольшие и бедные станицы проявляли к большевикам крайнюю ненависть и при первой возможности готовы были драться с ними.
Несмотря на ряд частичных успехов, общее положение Войскового Правительства ухудшалось с каждым днем. Силы большевиков возрастали, а силы партизан и станичных дружин таяли; ощущался постоянный недостаток в боевых припасах, добывать которые приходилось с бою, что влекло за собою лишние кровопролития. Не хватало также перевязочных средств и медикаментов для раненых и больных, число которых с каждым днем увеличивалось. (Для ознакомления с обстановкой в других округах были командированы тайным образом, под видом простых казаков, два члена Войскового Правительства: г.г. Богданов в пределы 1-го Округа, к Оренбургу, и войсковой старшина Рудаков в район 3-го Округа, к Троицку).
К началу апреля Войсковое Правительство с партизанами было окружено в станице Краснинской большевицкими отрядами со всех сторон. Атаман Дутов собрал совещание - из членов Войскового Правительства и старших начальников, на котором было принято решение пробиваться на юг; а в дальнейшем, если бы не удалось удержаться на Войсковой земле, уйти в киргизские степи, где и отсиживаться до того момента, когда явится возможность вернуться обратно в Войско для новой борьбы.
Был намечен приблизительный маршрут движения - через станицы лежавшие по левой стороне Урала - и день выступления - 4 апреля. Но тронуться с места и выйти из района станиц все время поддерживавших Войсковое Правительство, не так-то было легко. В станицах, которые принимали непосредственное участие во всех последних боях - прекрасно понимали, что с уходом Войскового Правительства весь гнев большевиков обрушится прежде всего на них.
При уходе из этих станиц Войсковому Атаману и его ближайшим помощникам приходилось выступать на станичных сборах с объяснениями о причинах передвижения в другие места.
Старики умоляли Атамана не покидать их "на съедение большевикам", женщины и дети поднимали плач...
Атаман Дутов, который хорошо умел говорить с казаками, старался разъяснить станичникам, что его уход с партизанами в другие места вызывается боевой обстановкой и предпринимается с целью продолжения дальнейшей борьбы с большевиками там, где это обещает наибольший успех.
Тяжелее всего было покинуть станицу Краснинскую, которая в силу обстановки довольно долго служила Атаману Дутову "ставкой".
Для поддержания духа и успокоения стариков в некоторых станицах Войсковое Правительство вынуждено было оставлять немного винтовок и патронов.
При таких условиях сохранить скрытность передвижений партизанских отрядов было чрезвычайно трудно. Большевики зорко следили за каждым их шагом, чтобы в удобный момент ударить по ним.
Местность, по которой приходилось двигаться, была холмистая, большею частью открытая, лишь изредка попадались небольшие перелески. Движение задерживалось весенней распутицей, хотя конница, имея пулеметы на легких тарантасах, шла сравнительно легко и маневрировала совершенно свободно. Но колесная колонна Войскового Правительства с разными учреждениями, транспортом раненых и обозом беженцев передвигалась довольно медленно, особенно на участках, покрытых еще снегом или залитых водой. (К Войсковому Правительству присоединилось и Окружное Правление 2-го Округа). Происходили частые задержки на переправах через разлившиеся речки и набухшие овраги, тем более, что переходы совершались большей частью ночью.
Атаман Дутов выступил из станицы Краснинской 4-го апреля утром. Благодаря удачно выбранному направлению, ночным маршам, хорошо организованной разведке и вовремя пущенным ложным слухам, ему удалось пройти несколько станиц и поселков (станицы - Кассельскую,
Остроленскую, Требиатскую, Наваринскую и поселки - Кацбахский, Измаильский и Кульмский) искусно обходя большевицкие "заставы", в том числе отряд подъесаула Каширина, поджидавшего "своего Атамана" на переправе через реку Гумбейку (приток Урала) у станицы Черниговской, в то время, когда вся колонна Войскового Правительства форсировала эту реку в ночь с 5 на 6-е апреля у станицы Наваринской.
В поселке Бриенском Атаман Дутов решил остановиться на дневку, чтобы дать людям и лошадям небольшой отдых, хотя обстановка требовала безостановочного движения.
И действительно, на следующий день, на рассвете - это было 10 апреля - перед поселком Бриенским появился Николай Каширин, с отрядом из трех родов оружия, а другой большевицкий отряд спешно двигался от станицы Кваркенской на перерез пути отступления Атаману Дутову.
В происшедшей оплошности повинен был отчасти "полевой штаб" Атамана Дутова, ограничившийся выставлением на ночь одной заставы, которая "проспала" появление большевиков. Тревога была поднята часовым на церковной колокольне. (Начальником полевого штаба Атамана Дутова был генерального штаба полковник Н.Я. Поляков (не казак), занимавший во время Великой Войны должность начальника штаба Оренбургской казачьей дивизии).
Среди жителей и беженцев началась паника. Чтобы дать возможность вывезти обозы с ранеными и беженцами в более или менее безопасное место, пришлось принять бой в чрезвычайно невыгодных условиях.
Учитывая критическое положение застигнутой врасплох колонны Войскового Правительства и свое численное превосходство, большевики с места повели энергичное наступление: пехота с фронта, конница в обхват флангов, при этом отдельные конные группы из казаков-изменников проявили большую дерзость, все время стараясь ударить в тыл партизанам.
Но партизанские отряды, объединенные под командой полковника Акулинина, так ощетинились, что сразу же осадили большевицкий натиск и не позволили им развить наступление - ни на фронте, ни на флангах.
Занимая один рубеж за другим, полковник Акулинин задержал большевиков на целый день, чем дал возможность Атаману Дутову к вечеру 10-го апреля - собрать в поселке Елизаветинском (в двух переходах от поселка Бриенского) все обозы и транспорты.
Поселок Елизаветинский был последним этапом на Войсковой территории, дальше начиналась Тургайская область.
В ночь на 11 апреля Атаман Дутов с отрядами выступил из поселка Елизаветинского к Адамовской волости и, миновав ряд переселенческих
хуторов, население которых сочувствовало большевикам, углубился в пределы киргизской степи. (Крестьянские хутора Тургайской области возникли вдоль восточной и южной границ Оренбургского Войска на киргизских землях. Незадолго перед Великой войной сюда были переселены крестьяне из внутренних губерний Европейской России по плану Главного Переселенческого Управления).
Дальнейшее движение происходило исключительно днем, от одного киргизского аула к другому. Общее направление было взято на г. Тургай.
Большевики прекратили преследование партизан на грани Оренбургского Войска и Тургайской Области.
При движении по степи казаки ни в чем не терпели недостатка - ни в пище, ни в фураже, ни в крове.
Отношение киргизов к казакам было вполне доброжелательное, если только они заранее узнавали, что идут не "большевики", а "меньшевики". (Западная часть Тургайского уезда, где проходил Атаман Дутов, населена наиболее культурными киргизскими племенами - аргыны, которые были настроены антибольшевицки. Враждебные им кипчаки, кочующие в восточной части Тургайской области, наоборот держали сторону большевиков). После октябрьского переворота в представлении киргизов вся Россия разделилась на два лагеря: большевиков (красных) и меньшевиков (белых).
В конце апреля Атаман Дутов вступил в степной городок Тургай, где неожиданно для казаков оказались казенные склады с продовольствием и артиллерийскими припасами, оставшимися здесь после ухода карательного отряда генерала Лаврентьева, усмирявшего в 1916 году взбунтовавшихся киргизов. (Как известно, киргизский бунт возник (не без немецкой агитации) на почве призыва киргизов в армию для тыловых работ во время Мировой войны. Бунтовали главным образом кипчаки, из аргын к ним примкнуло только два племени. Для усмирения бунтовщиков был послан в Киргизский и Тургайский уезды карательный отряд из трех родов войска под командой генерала Лаврентьева, который быстро навел порядок в степи).
За время месячной стоянки в Тургае - люди отдохнули, конский состав пополнился киргизскими "аргамаками", материальная часть - седла, тарантасы, оружие - подновлена. Были произведены и организационные изменения.
Все партизанские отряды соединены в один - под командой войскового старшины Мамаева, который теперь имел в своем распоряжении конную сотню, пулеметную команду и пешую сотню, передвигавшуюся на тарантасах (по 4 стрелка на тарантасе, не считая кучера).
Все боеспособные беженцы были зачислены в пешую или конную сотни, остальных, в виде нестроевой команды, оставили при обозе. С местными властями - русскими и киргизскими - у Войскового Правительства установились самые хорошие отношения.
Советы еще не успели укорениться в степи. Старейшины окрестных племен относились к Атаману Дутову с большим уважением и всегда были рады видеть его у себя в аулах в качестве почетного гостя.
В Тургае Атаман Дутов простоял до конца мая, внимательно следя за всем, что происходило в Войске.
***
В то время, когда Атаман Дутов вел борьбу с большевиками в пределах 2-го Округа, офицеры, укрывшиеся по станицам и хуторам в районе Оренбурга, подняли восстание в верхних станицах (станицы лежащие по реке Уралу и реке Сакмаре выше Оренбурга) 1-го Округа и под командой войскового старшины Лукина организовали поход на Оренбург.
В начале дела у восставших шли хорошо. Комиссары из станиц были изгнаны, советы уничтожены. 4-го апреля, после жаркого боя, был взят Оренбург, но плохо организованные, и слабо вооруженные станичные дружины не могли удержать город в своих руках, и отступили.
Энтузиазм среди казаков сразу пал, сменившись всеобщей растерянностью. Дружины поспешно разошлись по домам, несмотря на попытки офицеров удержать их и привести в порядок.
Начался развал станиц: по требованию советских комиссаров большая часть оружия была у казаков отобрана, многие офицеры и казаки - участники похода выданы и расстреляны. В числе первых жертв погиб войсковой старшина Лукин, схваченный большевиками в поселке Нежинском.
Таким печальным финалом завершился первый период борьбы
Оренбургского Войска с советской властью.
***
Главнейшими причинами, повлекшими за собой поражение казаков, приходится считать следующие факты:
1) Непонимание казаками-стариками надвигавшейся на них в лице большевиков опасности; их неумение сорганизоваться и объединиться вокруг Войскового Правительства, слабая поддержка ими офицеров и партизанских отрядов, подавляющее большинство стариков было настроено антибольшевицки.
2) Отказ казаков-фронтовиков драться с большевиками по возвращении в Войско, причем многие из них оправдывались тем, что свой долг они исполнили в войне с внешним врагом, а Войсковую территорию должны
были, по их мнению, защищать старики, неспособные и все те, кто "сидел дома".
3) Сочувствие большевизму со стороны некоторой части фронтового и станичного казачества, особенно казачьей полуинтеллигенции.
4) Боязнь большинства станиц открыто вступить с большевиками в единоборство в виду их массового превосходства и успехов по всей России, отсюда желание: "нейтралистами", делегациями, контрибуциями и разными другими хитрыми махинациями, с одной стороны, отделаться от борьбы в рядах Войскового Правительства, а с другой - откупиться от большевиков и тем "спасти свои животишки".
5) Неприязнь между стариками и фронтовиками, возникшая, после возвращения последних с фронта домой, на почве расхождения во взглядах на большевизм и революцию.
6) Недоверие и даже враждебное отношение со стороны некоторой части фронтового казачества и вообще к "начальству", что встречало резкое осуждение среди стариков.
7) Отчужденность, а в некоторых станицах, и открытая вражда между зажиточными и бедными казаками, возникшая под влиянием агитации со времени провозглашения лозунга "организовать трудовое казачество".
8) Растерянность начальства на местах, которое ничего не предпринимало для борьбы с большевиками без указаний свыше. К организации станичных дружин было приступлено лишь после получения приказа Войскового Правительства, а партизанские отряды формировались в порядке частной инициативы активной частью офицерства. Особенно поразительную бездеятельность проявили Окружные Правления во главе с Окружными Атаманами, среди которых не оказалось ни одного деятельного человека.
9) Неподготовленность всего Войскового аппарата к новым формам борьбы, когда, наравне с чисто военными мерами, требовалось применение революционных методов, как-то: распространение среди населения воззваний, листовок, издание газет, посылка агитаторов и проведение террора - в отношении главарей большевицкого движения. (В Оренбурге вожаки местных большевиков за призыв к восстанию были арестованы в самом начале движения, но их, вместо того, чтобы немедленно предать военно- полевому суду, посадили в гражданскую тюрьму, откуда они благополучно бежали, не без содействия тюремной стражи). Вместо этого - и в тылу, и на фронте - все делалось по старому шаблону: писались приказы, рассылались циркуляры, составлялись журнальные постановления, которые в большинстве случаев в жизнь не претворялись и оставались мертвой буквой.
10) Обременение Войскового Правительства, по настоянию Войскового Круга, разного рода хозяйственными, домашними делами, когда, по обстановке, требовалось все внимание сосредоточить на фронте.
11) Слабая поддержка антибольшевицкой борьбы интеллигенцией и особо торгово-промышленным классом, которые рассчитывали "выехать на казачьих спинах", ничем не жертвуя: ни жизнью, ни деньгами, ни имуществом.
12) Недоверие и скрытая вражда к Атаману Дутову, как "контрреволюционеру", со стороны некоторых социалистических кругов, вносивших разложение в общий фронт борьбы.
13) Поддержка большевиков рабочими в городах и крестьянами в деревнях, соседних с Оренбургским Войском губерний и областей.
14) И, наконец, большое значение имела большевицкая пропаганда, которая вносила разложение в казачью среду и привлекала на сторону советов тех из казаков, кто хотел использовать большевизм в своих интересах или искренно поверил в правоту коммунистических лозунгов.
В заключение необходимо принять во внимание географическое положение Оренбургского Войска. Оно лежит между Европейской Россией, с одной стороны, Сибирью и Туркестаном - с другой, и прорезано двумя железнодорожными магистралями: на севере (у Челябинска) Великим Сибирским путем, а на юге (у Оренбурга) Ташкентской железной дорогой.
До революции земля Оренбургского Казачьего Войска входила в состав Оренбургской губернии и занимала ее южную, юго-восточную и отчасти северо-восточную части, простираясь от границ Уральского Войска (у Илецкого Городка) до границ Сибирского Войска (у Звериноголовской станицы). На юге и юго-востоке Войско примыкало к киргизской степи Тургайской области.
Установление прочной связи "революционного пролетариата" Петрограда и Москвы с рабочими центрами Сибири (Омск, Иркутск, Владивосток) и Туркестана (Ташкент) представляло для советских верхов задачу первостепенной важности. Без этого они не могли рассчитывать на взаимную поддержку и на быстрое распространение своей власти на восточной и юго-восточной части России.
Кроме того, большевики тянулись в Сибирь за хлебом и жирами, которые там имелись в изобилии, а в Европейской России в них ощущался недостаток, особенно в столицах. В Туркестане большевикам нужен был хлопок для фабрик и заводов.
Эти обстоятельства поясняют, почему большевики, оставив в покое до поры до времени Уральских и Сибирских казаков, территории которых
лежали в стороне, сразу навалились на Оренбургское Войско, преграждавшее им путь в Сибирь и Туркестан.
Немалую роль здесь сыграла и личность Атамана Дутова, которого большевики не могли оставить вне поля зрения и должны были постараться как можно скорее ликвидировать.
Второй период. (С мая по июнь 1918 года).
Заняв Оренбург и утвердившись на территории Оренбургского Войска, большевики сразу показали себя казакам.
Всюду - в городах и станицах - начались кровавые расправы, грабежи и разбой. Несколько станиц было сожжено до тла; миллионы пудов хлеба вывезены или уничтожены; тысячи голов лошадей и скота угнаны или зарезаны на местах; масса имущества разграблена. Все станицы и поселки, независимо от того, принимали участие в борьбе против большевиков или оставались нейтральными, заплатили денежные контрибуции и, затем, были обложены громадными налогами. Большевики всех казаков без разбора совершенно искренно считали врагами советской власти и потому ни с кем не церемонились. Много офицеров, чиновников, казаков и даже казачек было расстреляно; еще больше посажено в тюрьму. Особенно свирепствовали большевики в самом городе Оренбурге.
Такие мероприятия со стороны большевиков быстро отрезвили не только казаков-стариков, но и казаков-фронтовиков и заставили их взяться за оружие.
Первыми восстали линейные станицы, расположенные по реке Илеку. Сигнал к восстанию подала станица Изобильная. Сюда в 20-х числах февраля прибыла из Оренбурга партия матросов в 20 человек для взыскания налогов. Матросы вели себя крайне вызывающе. Казаки возмутились и перебили всю банду. Тела убитых были спущены под лед в реку Илек.
Весть о происшедшем быстро разнеслась по окрестным станицам.
Казаки прекрасно понимали, что после расправы с матросами на них посыплются жестокие кары.
В станице Буранной был созван станичный сбор, на котором было решено, на всякий случай приготовиться и мобилизоваться. В ожидании событий наскоро собранные станичные отряды стянулись в район станиц - Изобильной и Буранной. Общим начальником был избран есаул Сукин, которого заменил подъесаул Донецков.
В середине марта для наказания жителей станицы Изобильной, за расправу со "сборщиками налогов", из Оренбурга по железной дороге двинулся отряд из трех родов оружия, силою в 800 человек. Во главе отряда шел губернский комиссар Цвиллинг.
Большевики настолько были уверены в беззащитности и покорности казаков, что от Илецкой Защиты двигались походным порядком без всяких мер охранения.
Казаки зорко следили за передвижениями красного врага; и когда большевицкая колонна стала приближаться к станице Изобильной, казачий отряд устроил засаду, укрывшись за церковной оградой и домами, окружавшими площадь.
Лишь только большевики втянулись в станицу, как казаки со всех сторон ударили на них. Через полчаса красного отряда не существовало: он был уничтожен начисто.
Трофеями казаков были: 4 пушки, 12 пулеметов, 700 винтовок, патроны и снаряды.
После "Изобильненского дела" настроение среди казаков сразу поднялось. К линейным станицам стали постепенно присоединяться низовые станицы, расположенные по обеим сторонам р. Урала ниже г. Оренбурга. В деле организации станиц и формирования станичных и партизанских отрядов главную роль играли офицеры.
Особенно большую деятельность в этот период борьбы проявили: войсковые старшины - Шмотин, Красноярцев, Корноухов; подъесаулы - Богданов, Нестеренко; сотники - Слотов, Тимашев, Мелянин, капитан Булгаков (не казак) и многие другие офицеры, укрывавшиеся от большевиков в своих станицах и поселках.
По мере формирования отрядов в их состав прибывали новые партии офицеров из Уральска, где они отсиживались после занятия Оренбурга большевиками.
Партизанские и станичные отряды стали производить усиленные налеты на Ташкентскую железную дорогу, связывавшую Оренбург с Самарой и Туркестаном. Партизаны разрушали путь, взрывали мосты, останавливали поезда, вылавливали комиссаров и большевицких агентов. Особенно частым нападениям подвергались участки, ближайшие к Оренбургу: между ст. Ново-Сергиевской и Платовской, и в районе Илецкой Защиты.
Штаб повстанческих отрядов обосновался сначала на правом берегу р. Урала - в ст. Нижне-Озерной, а затем перебрался на левую сторону - в ст. Кардаиловскую. Здесь для руководства борьбой был созван Съезд
делегатов от восставших станиц, который избрал командующим всеми отрядами войскового старшину Красноярцева.
Съезду Объединенных станиц пришлось решить ряд вопросов по части снабжения отрядов продовольствием и оружием и по установлению связи между станицами, а также с соседями Уральцами.
Пока большевики Уральцев не трогали, те ничем себя не проявляли, но как только красные отряды появились на Уральской земле - взялись за оружие. Первыми вступили в единоборство с большевиками Илецкие казаки, ближайшие соседи Оренбургцев. Во главе их встал доблестный полковник К.И. Загребин, с которым вошли в сношения Оренбургские станицы, расположенные по р. Илеку. Штаб полковника Загребина находился в г. Илек Уральской области.
Отсюда Уральцы, совместно с Оренбургцами стали производить налеты на Ташкентскую железную дорогу в районе ст. Ново-Сергиевской. Весной 1918 года все Уральское Войско от Илецкого Города до Гурьева - представляло собой сплошной военный стан.
В ст. Кардаиловскую на Съезд Объединенных станиц, прибыли представители шести Илецких станиц и два делегата Войскового Съезда из г. Уральска, чтобы установить единый фронт в борьбе с общим врагом.
Уральцы оказали помощь Оренбургцам снарядами и живой силой: две сотни Илецких казаков действовали совместно с Оренбургцами в районе ст. Ново-Сергиевской, а две сотни были направлены к Илецкой Защите и к Оренбургу.
Как раз в это время на Самаро-Златоустовской и Сибирской железных дорогах началось Чехословацкое движение: Чехословаки, с помощью русских добровольческих отрядов, разогнали большевицкие банды и захватили Сызрань, Самару, Уфу, Челябинск, Омск, Иркутск и другие города Поволжья и Сибири. Центром противобольшевицкого движения сделалась Самара, где обосновалось Главное Командование Чехословацких войск и образовался Комитет Членов Учредительного Собрания.
Съезд Объединенных Станиц немедленно вошел в сношения с Чехословацким командованием и Комитетом. В Самару был командирован войсковой старшина Н.С. Анисимов. Кроме того, в Самаре укрывались от большевиков - Окружной Атаман 1-го Округа Каргин, войсковой старшина Тушканов и еще несколько офицеров-оренбургцев.
Образовалась целая Оренбургская миссия, которой удалось получить от чехословаков, от Комитета Членов Учредительного Собрания и от частных организаций немного оружия, патронов и денег. Все это в спешном порядке было отправлено под Оренбург.
К Атаману Дутову в Тургай Съезд Объединенных Станиц отправил делегацию, в составе члена Войскового Правительства Г.Г. Богданова и подъесаула Пивоварова, с подробным донесением о положении дел под Оренбургом и с просьбой как можно скорее вернуться в войско, чтобы взять все руководство военными действиями и все дело борьбы с большевиками в свои руки.
Одновременно с депутатами от Съезда Объединенных Станиц прибыли в Тургай, это было в конце мая, два казака-партизана из Челябинска с извещением о выступлении чехословаков и восстании Оренбургских казаков в станицах 3-го Округа, а так же о ликвидации советской власти в Сибири.
В мае месяце почти весь 1-й Округ был охвачен восстанием и казачьи отряды начали окружать Оренбург со всех сторон. (Долго не присоединялась к восставшим станицам - станица Краснохолмская, против которой, в конце концов, были приняты крутые меры, в виде посылки карательного отряда). Только благодаря наличию у большевиков броневых поездов оставалась незанятой узкая полоса Ташкентской железной дороги в сторону Туркестана.
В середине мая большевики попробовали оттеснить казачьи отряды, окружавшие Оренбург. Для выполнения этого плана из Оренбурга был выслан конный отряд, который, пользуясь ночной темнотой, врасплох захватил станицу Павловскую. Немедленно со стороны казаков был брошен отряд есаула Асламова, казака Забайкальского Казачьего Войска, который принудил большевиков вернуться в Оренбург; образовавшийся было прорыв, был заполнен казачьими частями. Уходя в Оренбург, большевики сожгли станицу Павловскую.
Положение большевиков в Оренбурге с каждым днем ухудшалось. Особенно остро стоял продовольственный вопрос - были введены карточки.
Во второй половине июня месяца, оренбургские большевики, погрузив на поезда награбленное имущество и все вооружение, двинулись по Ташкентской железной дороге на юг, в сторону Актюбинска.
Многочисленные железнодорожные составы двигались под прикрытием бронепоездов и технических отрядов для исправления пути. Боевыми операциями в районе Илецкой Защиты со стороны казаков руководил генерал-майор Карликов, прибывший из Уральска. (Генерального Штаба генерал-майор Карликов не казак, он бывший командир Ларго-Кагульского пехотного полка, стоявшего в мирное время в Оренбурге).
Казаки, не имея в достаточном количестве оружия, с самодельными пиками, а иногда и просто с одними нагайками, неоднократно ходили в
атаки против уходящих поездов; взрывали железнодорожные пути и мосты, устраивали крушения, производили налеты на станции. Но, все- таки, часть большевицких поездов, благодаря броневикам, пулеметам и пушкам, а также хорошему техническому персоналу и особенно помощи, поданной Туркестанскими большевиками, проскочила в Актюбинск; часть же была захвачена казаками.
Отряд Николая Каширина, еще до полного обложения Оренбурга, ушел на север в пределы Башкирии, где к нему потом присоединились большевицкие части, вытесненные из Верхнеуральского района. Двигаясь Уральскими горами, Каширин проник сначала в Уфимскую, затем в Пермскую губернии, откуда ему удалось благополучно перебраться за Каму.
***
Атаман Дутов с Войсковым Правительством и партизанским отрядом прибыл из Тургая на территорию Войска во второй половине июня.
По пути следования он взял г. Иргиз, где обосновались было киргизские большевики и разоружил большевицкий гарнизон на станции Челкар, Ташкентской железной дороги (г. Иргиз и станция Челкар в киргизской степи).
Затем, двигаясь степью через "форт" Карабутак, благополучно миновал Орск и Актюбинск, в которых стояли красногвардейские части.
В пределы Войска Атаман Дутов вошел через станицу Ильинскую, где совершена была переправа на правый казачий берег Урала.
В это время на станцию Кувандык, Орской железной дороги, отстоявшую от станицы Ильинской в одном переходе, прибыл из Оренбурга большевицкий отряд с бронепоездом. На Кувандыкских высотах, под личным руководством Атамана Дутова, произошел встречный бой, в котором обе стороны понесли тяжелые потери. У казаков выбыло из строя - убитыми и ранеными несколько десятков лучших партизан. Но большевики были рассеяны и путь на Оренбург, вдоль Орской железной дороги, расчищен.
Обеспечив, таким образом, дальнейшее продвижение, Атаман Дутов двинулся к Оренбургу, подымая по пути следования те из станиц, которые еще не примкнули к восставшим, например, станицы - Никольскую, Верхнеозерную, Гирьяльскую и др. Во всех станицах и поселках Атамана Дутова встречали с хлебом-солью, служили благодарственные молебны. Особенно трогательной была встреча в станице Красногорской, население которой вышло с крестным ходом.
Силы Войскового Правительства увеличивались с каждым переходом, во всех попутных станицах формировались конные сотни, присоединявшиеся к партизанскому отряду.
Оренбург был очищен от большевиков отрядами войскового старшины Красноярцева и войскового старшины Корноухова, вступившими в город с двух сторон.
7-го июля состоялся торжественный въезд в Оренбург Атамана Дутова с Войсковым Правительством.
Все население Оренбурга встретило казаков с энтузиазмом, как избавителей от большевицкого ига.
Для встречи Войскового Атамана отряды, принимавшие участие во взятии Оренбурга, были построены в конном строю. Начальники отрядов, во главе с Окружным Атаманом 1-го Округа Каргиным, выехали вперед с рапортом и докладами о взятии города.
На Войсковой Форштадской площади перед "Войсковой Избой" архиепископом Оренбургским Мефодием было совершено торжественное молебствие в сослужении всего городского духовенства.
После богослужения состоялся прием депутаций и смотр войскам, закончившийся общим парадом.
Атамана Дутова приветствовали: Съезд Объединенных Станиц в полном составе своих депутатов, городское самоуправление во главе с городским головою, все местные организации и представители Комитета Членов Учредительного Собрания, приехавшие из Самары.
С момента прибытия в Оренбург Войскового Правительства все дело борьбы с большевиками и все управление Войском вновь было им взято в свои руки.
В северной части Оренбургского Войска восстание казаков началось одновременно с чехословацким движением. Раньше всего был освобожден от большевиков Челябинск, потом Троицк и лишь спустя некоторое время - Верхнеуральск.
3-й и 4-й Округа были очищены от большевиков довольно быстро. Большевицкие комиссары частью были уничтожены, частью спаслись со своими отрядами в Уральские горы и в Киргизские степи. (В распоряжении автора не было данных, касающихся восстания станиц и первоначальной борьбы с большевиками в районах г. Троицка и г. Челябинска).
Наиболее упорное сопротивление большевиками было оказано в пределах 2-го Округа, откуда их пришлось выбивать с большими усилиями. Особенно серьезные бои разыгрались под Верхнеуральском. Здесь верховодил "подъесаул" Каширин 2-й (Иван), перешедший на сторону большевиков одновременно со своим старшим братом
Кашириным 1-м (Николаем). По приказу красного "главкома", т.е. Каширина Ивана, в Верхнеуральске и ближайших к нему станицах было расстреляно много офицеров и видных жителей города, а также казаков занимавших общественные должности. В их числе погибли: бывший городской голова Полосин, доблестный войсковой старшина П.Ф. Воротовов, протоиерей Громогласов и др.
Для освобождения от большевиков Верхнеуральска казаки двинулись со стороны Миасса и Троицка.
В станице Кундравинской, 2-го Округа образовалась Военная Комиссия, во главе с бывшим членом Государственной Думы П.Ф. Вопиловым, которая обратилась к казакам с призывом - выступить против большевиков. На призыв Комиссии казаки ближайших станиц и поселков отозвались довольно дружно. Затруднения встретились с вооружением: почти все оружие в станицах было отобрано большевицкими карательными отрядами, однако некоторое количество винтовок было спрятано в земле и разных укромных местах. Представителям Военной Комиссии удалось получить несколько партий винтовок разных систем и патронов от чехословаков.
Не хватало командного состава; многие офицеры скрываясь от преследований большевиков, должны были покинуть под чужими именами, не только свои станицы, но и пределы Войска. Несмотря на недостаток оружия и офицеров Военная Комиссия сформировала два конных полка, силою до 1500 бойцов каждый, по преимуществу из казаков- партизанов.
Действия Кундравинской группы начались в сторону Верхнеуральска, куда полки двинулись двумя колоннами: 1-й полк шел вдоль Миасского тракта, а 2-й по Уфимскому тракту.
Первые боевые столкновения с красными отрядами произошли в районе Уйской станицы, которая несколько раз переходила из рук в руки. Понеся большие потери в людях и в материальной части, красные отошли к поселку Ахуновскому. Здесь действовал 1-й полк.
В то же время 2-й полк разбил большевицкий отряд у села Учалы, захватив пленных и оружие.
Сильно потрепанные красные отряды поспешно отошли к Верхнеуральску и при отступлении сожгли поселок Кидышевский. Обе казачьи колонны соединились в станице Карагайской. Сюда к ним на помощь прибыл 3-й полк, сформированный из казаков Уйской станицы. Все три полка перешли в станицу Урлядинскую, в 21-й версте от Верхнеуральска, и отсюда повели наступление на Верхнеуральск - с
фронта и в обход, чтобы отрезать путь отступления красным на Белорецкий завод - в Уральские горы.
Со стороны Троицка к Верхнеуральску подошла еще одна колонна казаков (у автора не было сведений относительно места формирования и численности колонны, двигавшейся к Верхнеуральску по Троицкому тракту) и отряд Анненкова.
"Атаман" Анненков, боевой офицер Сибирского Казачьего Войска, сформировал на свой страх и риск партизанский отряд из Сибирских и Оренбургских казаков.
Своими решительными действиями и крутыми расправами с большевицкими главарями "Атаман" Анненков производил большое впечатление на казаков, особенно на молодежь. В его отряд стекались добровольцы из всех станиц - Сибирских и Оренбургских.
На подступах к Верхнеуральску и в самом городе произошли горячие схватки. Красные не выдержали и в беспорядке отступили в горы по направлению к Белорецкому заводу, оставив в руках казаков пленных и богатую добычу.
Получив подкрепление из горно-заводского района Иван Каширин перешел в контрнаступление и выбил казаков из Верхнеуральска. Однако казаки быстро оправились, казачьи лавы снова ворвались в город и погнали отряды Каширина за р. Урал.
С остатками своих отрядов Иван Каширин, двигаясь горами, через заводы Белорецкий, Узянский и Кагинский, ушел вглубь Башкирии, где соединился с отрядом своего брата Николая Каширина, отступившего от Оренбурга.
Казаки неотступно преследовали большевицкие отряды до пределов Уфимской и Пермской губерний.
Вместе с чехословацким движением поднялись и Сибирские казаки - восточные соседи Оренбургцев. Омск и Челябинск сделались опорными пунктами, откуда противобольшевицкое движение стало распространяться по всей Западной Сибири и по Уралу.
Отряды Оренбургских казаков, выдвинувшиеся со стороны Челябинска, участвовали, вместе с чехословаками и Сибирскими войсками, во взятии Екатеринбурга, где за несколько дней до прихода белых войск было совершено, по приказу из Москвы, зверское убийство Государя и всей Царской Семьи.
К августу месяцу территория Оренбургского Войска была очищена от большевиков. В их руках оставался только г. Орск, в котором красные держались до октября, благодаря поддержке, получаемой ими из Туркестана.
5*С 5*С 5*С
Успехи Оренбургских Казаков в этот период борьбы объясняются резким переломом, который произошел в настроении казачьей массы, воочию убедившейся, что казачеству с большевизмом не по пути.
Неумелая и жестокая политика большевиков, их ничем не прикрытая ненависть к казакам, надругательства над казачьими святынями и, особенно, кровавые расправы, реквизиции, контрибуции и разбои в станицах - все это открыло глаза казакам на сущность советской власти и заставило их взяться за оружие.
Выступление чехословаков и вовремя оказанная поддержка со стороны Уральцев и сибирских войск имели большое моральное значение. Оренбургские казаки увидели, что в борьбе с большевиками они не одиноки. Это сразу подняло их дух и окрылило надеждами на окончательную победу.
Третий период. (С июля 1918 года по январь 1919 года).
По освобождении Оренбурга от советской власти и по очищении Войсковой территории от большевицких банд, Оренбургское Войско не сложило оружия: оно продолжало борьбу за воссоздание России.
Но справедливость требует сказать, что после изгнания большевиков с казачьей земли, энтузиазм среди казаков сразу упал; появилось желание разойтись по домам, тем более, что наступило время сенокоса и уборки хлебов; многие казаки, по близорукости считали большевиков совершенно разгромленными; некоторые смотрели на борьбу вне территории Войска, как на дело, их не касающееся. Казакам понятен был лозунг борьбы "за родные станицы"; когда затрагивались их непосредственные интересы, но драться с большевиками "за мужичьи выгоды" - у них не было никакого желания, особенно, когда - во время преследования красных за пределами Войска - они увидели, что крестьяне соседних областей и губерний не только не восстают против большевиков, но по прежнему держат их сторону и всячески стараются вредить казакам.
Многие сотни рабочих Уральских горных заводов, побросав дома и семьи, уходили за большевицкими отрядами, пополняя их ряды.
Такие факты обескураживали казаков и еще более укрепляли их в мысли, что они свое дело сделали, большевиков из "родного Войска" выгнали и, следовательно, теперь могут со спокойной совестью, расходиться по домам, чтобы заняться своими казачьими делами и в первую голову приведением в порядок своих разоренных хозяйств.
Что касается дальнейшей борьбы за освобождение России - то от нее казаки отнюдь не отказывались, но считали, что такой грандиозный подвиг им не под силу, что - это дело не одних казаков, а всего русского народа и, в первую очередь, крестьян, которые теперь получили от государства и "землю и волю".
Под давлением таких настроений среди казачьей массы, Войсковому Правительству пришлось часть казаков, из наиболее старших возрастов, распустить по домам на полевые работы и в то же время разрешить начальникам частей широко применять кратковременные отпуски.
Эти меры сильно ослабили полки, а среди оставшихся под ружьем, породили недовольство.
Между тем большевики далеко не были сломлены. Главные их силы отошли к Актюбинску (г. Актюбинск, Тургайской области на Ташкентской железной дороге). Получив подкрепление из Ташкента, они приостановили свой отход и перешли к активной обороне. По обеим сторонам Ташкентской железной дороги в 150 верстах к юго-востоку от Оренбурга, образовался Актюбинский фронт.
Часть большевиков засела в Орске. Часть их отрядов из-под Оренбурга, Верхнеуральска и Троицка, укрылись в Башкирии - в пределах Уфимской и Пермской губерний. Из района Челябинска большевики отступили к Екатеринбургу и далее за реку Каму.
Большая часть казачьих сил 1-го Округа была сосредоточена на Актюбинском фронте и под г. Орском. 2-й Округ выслал свои отряды для преследования красных в Башкирии и для блокады Орска. Полки 3-го и 4- го Округов были направлены на Уральское и Пермское направления, а частью на Актюбинский фронт.
Из Оренбурга один полк был послан в Самару на помощь войскам Комитета Членов Учредительного Собрания, а другой полк - к уральцам, в благодарность за оказанную ими поддержку.
Таким образом, Оренбургское казачество, помимо непосредственной обороны своей территории, приняло самое деятельное участие в борьбе с большевиками и на других фронтах.
Поэтому напряжение Войска, несмотря на роспуск части казаков по домам, было весьма значительно: под ружьем были оставлены все казаки до 34-х летнего возраста включительно и мобилизованы 19-летние из приготовительного разряда.
***
С первых же дней по освобождении Оренбурга Войсковое Правительство развило кипучую деятельность не только по ведению борьбы с большевиками, но и по направлению административно-
хозяйственной и торгово-промышленной жизни обширного Оренбургского Края, в состав которого вошли: область Войска Оренбургского, область Тургайская, губерния Оренбургская и уезды - Бузулукский (Самарской губ.) и Стерлитамакский (Уфимской губ.). (В Оренбурге находился Оренбургский губернский комиссар Богданович, поставленный Самарским Комитетом Членов Учредительного Собрания, но функции его были весьма ограничены и за городскую черту почти не выходили).
В оперативном отношении все действующие Оренбургские части, кроме находящихся на Екатеринбургском и Уфимском фронтах, были сведены в отдельную Оренбургскую армию, впоследствии переименованную в Юго- Западную.
Во главе армии стоял атаман Дутов, награжденный за освобождение Оренбурга чином генерал-майора.
На должность начальника штаба армии был привлечен полковник Вагин, молодой офицер генерального штаба с большими организаторскими способностями.
Вновь был создан Оренбургский военный округ со всеми военно- окружными управлениями. Главным начальником Округа был назначен Помощник Войскового Атамана, полковник Акулинин, произведенный в чин генерал-майора.
Должность начальника штаба округа была соединена с должностью начальника штаба Войска в лице заведующего военным отделом полковника Половникова, получившего чин генерал-майора.
Во главе военно-окружных управлений были поставлены лица с большим административным опытом; так, например, начальником Военно-Окружного управления был приглашен заслуженный профессор Николаевской Инженерной Академии, генерал-лейтенант Ипатович- Горанский (не казак); Военно-Окружным Интенданством - полковник Агапов, много работавший в голодные годы по хлебным заготовкам и снабжению населения Тургайской области; Начальником Военно- Окружного Артиллерийского Управления - полковник Исаенко, знаток артиллерийского дела и хороший организатор.
Совместительство руководящих должностей, т.е. Войскового Атамана и Командующего Армией, Помощника Войскового Атамана и Главного Начальника Военного Округа, Начальника Штаба Войска и округа - было проведено с целью избежать многоначалия, при котором всегда возможны личные недоразумения и ведомственные трения. Кроме того, имелось в виду, сосредоточить все руководство делом борьбы с большевиками в руках казаков, как местных людей, хорошо знающих край.
Оренбургские войсковые части, находившиеся в районе Челябинска, Екатеринбурга, Перми и Уфы, входили, вместе с Сибирскими отрядами в состав группы генерала Ханжина (генерал Ханжин - оренбургский казак, был известен в Русской армии как знаток артиллерии), подчиненного Сибирскому командованию. В Оренбургском уезде - на основании "устава о воинской повинности" - была объявлена мобилизация не казачьего населения (призывного возраста), из которого Штаб Армии сформировал стрелковую дивизию нормального типа.
В Оренбург прибыла из района Челябинска и Уфы Башкирская пехотная дивизия (в составе четырех полков без артиллерии и вспомогательных войск), сформированная Башкирским Правительством под руководством русских офицеров. Вместе с дивизией перебралось в Оренбург и Башкирское Правительство во главе с председателем Валидовым (Валидов - бывший учитель).
Было приступлено к организации киргизских конных частей, для чего штаб армии командировал в степь казачьих офицеров из татар и нагайбаков, как знающих киргизский язык.
У Войскового Правительства Оренбургского Войска начались оживленные сношения: с Комитетом Членов Учредительного Собрания, с Правительствами - Уральского и Сибирского Казачьих войск, с Башкирским и Киргизским Правительствами, а также с Чехословацким Командованием и представителями союзных держав: французами, англичанами и японцами.
Помимо всяких других причин, в силу географических, военных и экономических условий, Оренбургское Войско должно было поддерживать особо тесные и дружественные сношения с Самарой, Сибирью и чехословаками: оружие, огнеприпасы, обмундирование и деньги можно было получить только из этих трех источников.
В первых числах июля Атаман Дутов выехал в Самару и как член Учредительного Собрания вошел в состав Комитета, установив одновременно связь с Чехословацким Командованием. Из Самары он поехал в Сибирь для ведения переговоров с Сибирским Правительством на предмет дальнейшей борьбы с большевиками. На возвратном пути Атаман Дутов остановился в Челябинске и заезжал в Троицк, чтобы ознакомиться с положением дел в северных округах Войска.
С Сибирским Правительством у Атамана Дутова сразу установились сердечные отношения: тогда как с Самарским Комитетом, несмотря на ряд соглашений, хороших взаимоотношений наладить не удалось до самого конца существования Комитета. Да оно и понятно: в Сибири и Оренбурге преобладали государственные начала; Самарские же политики во главу
всех своих решений ставили партийную программу социалистов- революционеров.
Чехословацкими и русскими добровольческими отрядами (в числе коих наибольшую известность своими решительными действиями приобрел отряд генерального штаба полковника Каппель) были захвачены в Самаре, Симбирске и Казани громадные склады артиллерийского, интендантского, инженерного и санитарного имущества, а также золотой запас, который большевики при отступлении не успели вывезти из Казанского хранилища.
Все это перешло в ведение Комитета Членов Учредительного Собрания, а последний к отпуску всего необходимого Оренбургским казакам чинил всевозможные препятствия: и агентам Оренбургского Войска, приходилось прибегать к разным ухищрениям, чтобы получить хотя бы небольшое количество оружия и патронов, в чем так нуждалась Оренбургская армия.
Самарский Комитет смотрел на себя как на Верховную власть, которой должны были подчиняться все государственные образования, возникшие на территориях, освобожденных от большевиков.
Ни Сибирское Правительство, ни Войсковые Правительства Казачьих Войск такой точки зрения Комитета не разделяли.
После ряда переговоров решено было, для создания общегосударственной власти, созвать особое совещание из представителей всех государственных образований, общественных организаций и политических партий.
Предварительно для обмена мнениями депутаты Совещания съезжались в конце августа 1918 года в г. Челябинске, а затем в сентябре месяце открылось и само Государственное Совещание в г. Уфе. Члены Совещания сразу разделились на две группы: с одной стороны - представители Комитета, инородцев, социалистов-революционеров и меньшевиков; с другой - представители Сибири, Казачьих Войск, кадетов и народных социалистов. Правда, всех участников Совещания объединяла общая идея борьбы с большевиками за Учредительное Собрание, но первая группа настаивала на признании Учредительного Собрания, разогнанного большевиками; вторая же группа считала состав "Черновского" Учредительного Собрания, избранного в ненормальных условиях и состоявшего почти наполовину из большевиков и левых социалистов- революционеров, неправомочным, и мыслила борьбу за Учредительное Собрание, которое должно будет собраться по свержении советской власти, в новом составе.
Результатом Государственного Совещания в Уфе, в виде компромисса, явилась Директория из пяти лиц: Авксентьева, Зензинова, Виноградова, Вологодского и генерала Болдырева; последний был избран как главнокомандующий всеми армиями. Во время Государственного Совещания в Челябинске и Уфе, там же открылась Казачья Конференция, членами которой были представители Казачьих Войск, посланные на Совещание. Цель созыва Конференции заключалась в установлении единства взглядов казаков на создавшееся в России положение и в оказании взаимной помощи при борьбе с большевиками и разными антигосударственными течениями.
На Государственном Совещании казачьи делегации выступили не порознь каждая от своего Войска, а совместно - от лица всех Казачьих Войск, участвовавших на Конференции. Поэтому голос казачества при решении всех вопросов имел первенствующее значение. Но на дальнейшее течение событий постановления Конференции никакого влияния не имели; каждое Войско действовало самостоятельно. (На Государственном Совещании участвовали представители: Оренбургского, Уральского, Сибирского, Енисейского и Иркутского казачьих Войск. Во главе Войсковых делегаций стояли: от Оренбургского Войска - Войсковой Атаман Дутов (в Уфе) и помощник Войскового Атамана генерал Акулинин (в Челябинске); от Уральского Войска - Председатель Войскового Правительства Фомичев и генерал Хорошхин; от Сибирского Войска - Войсковой Атаман Иванов-Ринов и Председатель Войскового Правительства полковник Березовский).
У Войскового Правительства Оренбургского Войска еще в 1917 году возникла мысль об образовании Восточного Союза из трех Казачьих Войск: Оренбургского, Уральского и Сибирского, с привлечением к нему "вольных народов Башкурдистана и Казакстана", т.е. башкир и киргизов. В этот союз в будущем предполагалось включить и Туркестан, а затем соединиться с Юго-Восточным Союзом, составленным из Дона, Кубани, Терека и народов Северного Кавказа.
Члены Восточного Союза, самостоятельные в своих внутренних делах, должны были в политическом отношении составить одно целое и выступить на борьбу с большевиками единым фронтом. Был выработан проект договора для заключения союза и разослан всем предполагаемым участникам, но провести это начинание в жизнь, по многим причинам, не удалось, и сама идея Восточного Союза была похоронена на Государственном Совещании в Уфе.
***
